Но, как
говорится, поздно бить боржоми —
университетский снобизм заставил меня
поморщиться. Вместо того, чтобы восхищаться
сытой жизнью дамочек легкого поведения,
я подумала о развращённости правителя:
мужик, пользуясь своим неограниченным
состоянием, просто создал человеческий…
то есть женский зоопарк. Гм… контактный
зоопарк, если быть точнее.
И восхищаться
тут было совершенно нечему.
С этой мыслью
я вошла вслед за служанками в огромную,
дорого обставленную спальню. К сожалению,
я не смогла досконально оценить
обстановку места, где мне предстояло
ждать Найви, потому что всё моё внимание
оказалось обращено на исполинских
размеров кровать, стоявшую прямо
посередине спальни.
Тяжелые
резные столбы (не столбики, а именно
столбы) поднимались вверх, к самому
потолку, и были покрыты со всех сторон
тяжелым бархатным пологом. Получалась,
такая своеобразная палатка внутри
комнаты.
«Интересно,
у кого такая отвратительная фантазия?
Эта красота осталась от предыдущей
жилички или за подобное «чудо» надо
благодарить вкус самого правителя?»
Я вот ещё
помнила, что в средневековой Европе
подобные пологи делали от сквозняков
и всяких мелких мошек.
У радскар
вроде с гигиеной отлично — вот, даже,
целые бассейны вместо ванн.
«Тогда зачем
балдахин? Мистика».
—Госпожа,
прошу вас.
Служанка
помогла мне забраться в кровать, а затем
улыбнулась и пожелала самой прекрасной
ночи на свете.
А затем, ещё
не дав мне даже слова сказать в ответ,
хлопнула в ладони, отчего тяжелая ткань
балдахина пришла в движение, упав вниз
— я оказалась внутри палатки, отрезанная
от внешнего мира.
—Спокойной
ночи, — услышала я сквозь ткань тихие
пожелания остальных служанок. А затем
хлопнула тяжелая дверь.