- Вроде поехали, - Герман догадался, что она ничего толком не
видит, и стал сообщать о том, что происходит. – Если так пойдет, за
сутки доберёмся.
Сутки! Девушка снова испугалась. Целые сутки неизвестности. Все
это время ей придется оставаться на месте – истребитель не оставишь
без присмотра. Самое отвратительное, как только они начали
двигаться, вновь возобновилось давление на разум. Даже усилилось.
Тиана по-прежнему управляла собой, понимала, что происходит, но на
большее ее способностей не хватало. Да и медузы изменили тактику.
Ее больше не стыдили, не убеждали, что ей будет лучше. В голове
постоянно тяжелым набатом звучал приказ умереть. «Умри! Ты – ничто.
Твой разум станет пищей для нас, твои мысли, твоя непрожитая жизнь.
Умри! Ты причинила нам боль. Ты должна умереть!» Каждая фраза
отдавалась болью в голове. Не очень сильной, но назойливой, как зуд
от укуса насекомого.
Пока что ей удавалось не обращать на эти приказы внимания, но
что будет через час? Через десять? Тиана решила, что будет терпеть,
сколько сможет. Герман непрерывно что-то говорил, будто пытаясь
дополнительно заслониться от атак медуз, однако скоро его выкрики
стали все более отрывистыми. Зато вопли и приказы голосов в голове
только усилили напор. И еще их будто стало больше.
- Герман, что происходит?! – не выдержала девушка.
- Да все в порядке, - ответил напарник. Голос у него был такой,
будто он здорово запыхался. – Мне в голову все время орут, что я
должен немедленно сдохнуть – у вас тоже так? Мы вроде как набираем
скорость… по ощущениям, как будто на мотоцикле через густой лес
едем. Только ветки потолще… короче, большая часть щупалец
соскакивает, но некоторым удается зацепиться. Приходится их
по-быстрому отрубать. Хрень еще в том, что они не сразу
материальными становятся, и нужно немного подождать, пока они… ну,
напитаются, что ли. Короче, Кусто уже, кажись, не в адеквате
совсем... Видать ему прям сильно больно.
- Я в адеквате, - прорезался голос тихохода, который до этого
действительно долго молчал. – Просто пою. Но вам на динамики звук
не передаю, чтобы не мешать. Герман был прав, петь действительно
помогает.
- Ты лучше тогда передавай, - предложил напарник. – А то я вот,
уже и не пою. Глюки на меня, походу, больше не действуют, потому
что я сильно занят. А так хоть не такая тоска будет.