В общем, ответы какие-никакие я
получил, но, как и раньше, понимания происходящего у меня не
прибавилось. Зато добавились похмельный недосып, вынюханные, но не
съеденные котлеты, ну, и недотрах, наверное, сюда же можно было до
кучи плюсануть. Так что в этот раз меня не просто накрыло злостью,
а башку начисто снесло:
— Дед!!! — взревел я. — Хватит уже
из меня идиота делать! Если ты думаешь, что я все еще пьян, то я
тебя разочарую! В машине я немного поспал, а последняя стопка была
давно выпита! Так что моего соображения вполне хватает понять, что
что-то происходит, и я хочу знать конкретно — что! Если говорить не
станешь, то я просто с тобой никуда не пойду! Вон, отправлюсь
пешочком обратно в город, часа через три дойду... а может, кто и
подвезет, еще не глухая ночь, машины ездят!
Как подтверждение моих слов, что
ночь, поди, пока не глубокая, на поросшем кустами склоне поворота
замаячил бледный свет далеких фар.
Дед заметно напрягся и, тяжко
вздохнув, сказал:
— Уйти с дороги надо. Пошли, до
места поднимемся, здесь не очень далеко, там и поговорим обо всем
спокойно.
И водителю нашему махнул рукой:
— Езжай, давай! Что делать, ты
знаешь.
Машина тут же стартанула с места
так, что шины задних колес взвизгнули и выдали веер мелких
камней.
А вот парней, тех, что по идеи
должны были нас охранять, как оказалось, и след простыл — их видно
нигде не было: ни рядом с нами, ни в кустах на противоположной
стороне дорожного полотна, куда, собственно, меня и тянул дед.
Интересно. Вот только что вроде были рядом, какие-то сумки из
багажника вместе с барахлом для меня доставали, и вот — пока,
значит, я переодевался и препирался с дедом, они прям рассосались в
ночи!
— Ладно, — согласился я, провожая
взглядом красные огни нашей машины и наблюдая, как на
противоположном склоне, догоняя нас, проявляется все ярче свет
приближающихся фар, — пошли. Но там ты от меня так просто не
отвертишься.
Дед угукнул и потащил меня чуть не
за шкирку к едва виднеющемуся среди кустов началу тропы.
На машину, проносящуюся мимо, я
смотрел уже сквозь густые ветки и с высоты метра в три. А стоило ей
со своими фарами сгинуть, как стало понятно, что темень, настоящая
такая, южная — хоть глаз выколи, накрыла горы уже целиком.
Фонарик на телефоне дед зажечь не
разрешил, а рыкнув раздраженно, велел идти за ним след в след.
Благо, хоть его светлые брюки хорошо на фоне каменистой тропы были
видны, а то б я и не знал, что делать — прозреть естественным путем
мне как-то пока не удавалось.