— Думаешь, её муж… — не договаривает Дима.
— Время покажет, — как можно более сдержанно заключаю я. — Но у нас есть опасения на его счёт.
— И что тогда? — приставуче уточняет Эрика. — Закопаешь? Продашь?..
— Я не занимаюсь продажей людей, Рика, — цежу сквозь зубы. Мне окончательно надоедает столь щекотливый и неприятный разговор.
Невеста морщит лицо, пряча неудовольствие за глотком воды, потому что кофе остывшим не воспринимает, а её напиток уже порядком охлаждается.
— Костас, я тебя много раз просила! Не называй меня на этот мужской манер! Я — Э-ри-ка, а не Никита! — кивает значимо, и тотчас в её глазах недобро сверкают льдинки: — Или ты нарочно? Ностальгия по знакомой?
— Нет у меня ностальгии, просто привычка молодости. Здесь в России часто имена на разное звучание и краткость перекладывают. Александр: Саша, Санёк, Алекс, Шурик… — перечисляю навскидку.
— Твоё тоже коверкали? — хмурится невеста.
— Нет. То есть, да, — путаюсь в ответе. И устало мотаю головой, будто прогоняя прошлое. — Меня как-то Костиком называли. Но только один человек…