Я подхватил клинки и последовал к
медотсеку за тревожным чемоданчиком, как его назвала Линн, на ходу
давая команду ботам переправить гравиносилки к стыковочному шлюзу.
Иногда, глядя, как легко Одалинн раздаёт точные, взвешенные
указания нам, служащим маяка, я забывал, что в домашней спокойной
обстановке она непосредственная, любознательная, нежная, искренняя
и такая живая. Забывал, что она смотрительница маяка, навигатор, в
котором течёт древняя, но такая неизученная, проклятая тысячелетия
назад кровь. Хотя… Она ведь из императорской семьи и отдавать
приказы привыкла с рождения.
К шлюзу мы успели вовремя. Кинира
встала перед Линн, но та всё равно высовывала свой нос, вот же
упрямая дева! Когда дверь начала открываться, я не выдержал и за
руку дёрнул Линн на себя, а потом и вовсе встал перед ней, рядом с
Кинирой. Линн быстро глянула на меня, поджав губы, и я почувствовал
её недовольство. Я не отступил: пусть сердится, это лучше, чем
получить заряд бластера в лицо. Тут даже заморозка не спасёт.
Из шлюза, пошатываясь, вышло
существо. Ещё одно, такое же, лежало у него на руках. Увидев нас,
существо прошептало:
– Помогите.
И начало заваливаться на бок.
Линн ринулась на помощь, вот же
неугомонная! Они с Кинирой подхватили того, кто начал падать, а я
взял на руки того, кого нёс первый.
– Асум, гравиносилки. Быстро! Ты
почему сказал, что в помощи нуждается один?
– Мои сканеры показали, что на борту
судна только одно живое существо, – упрямо ответила машина.
И тут смысл его слов дошёл до меня.
Тот, кого я держал на руках, был мёртв.
Носилки всё равно были нужны, чтобы
доставить в медицинский отсек как живого, так и погибшего. Мёртвых
в таких обстоятельствах предписывалось тоже осматривать и проводить
посмертное исследование в амниотической капсуле. Во всех капсулах
имелся режим изучения причин кончины. Это правило закрепляли как
протоколы навигаторов, так и законы Элеи и межгалактические
соглашения. Никто не соглашался снова жертвовать мирами, как это
было тысячелетия назад во время межгалактических эпидемий тинийской
чумы или вантукского вируса, когда целые расы погибали из-за
отсутствия научных знаний о вирусах, бактериях и необходимости
карантина.
Если на станции обнаруживались
указанные возбудители болезней, такой объект надлежало уничтожить.
Это вшивалось в программный код абсолютно всех искинов кораблей,
флагманов, станций и катеров. Уничтожался объект вместе со всеми
его обитателями. В текущей ситуации я не беспокоился. По косвенным
признакам я мог определить, что существо умерло несколько часов
назад, и, если двое находились в довольно небольшом замкнутом
пространстве, то заразиться вирусной или бактериальной инфекцией и
умереть к моменту прибытия к нам должны были оба. Оставалось
провести исследование мёртвого и подождать, пока первый, упавший в
обморок, придёт в себя и расскажет, что с ними произошло и что
делать с трупом.