Молча проходим мимо палат. Он чуть впереди, я за ним, плетусь без всякой охоты. За мной, словно конвой — те два амбала. Каждый два метра ростом и косая сажень в плечах. Штангисты, млин, тяжеловесы!
В коридоре шушукаются медсестры. При виде Макса они мило улыбаются, а мне так и хочется крикнуть:
“Спасите, помогите! Меня сейчас похитят! Увезут в неизвестном направлении!”
Мы на втором этаже. Надо спуститься в холл по широкой лестнице. Я замираю перед ней, как перед кипящей лавой.
— Чего застряла? — спрашивает Макс, повернувшись ко мне.
— Я… нет, ничего.
Делаю первый шаг, а у самой сердце заходится от страха.
Уже в холле, возле рецепции, меня накрывает паника, и я понимаю, что все. Если сейчас ничего не предпринять, то прощай свобода. Возможно, и жизнь.
Замираю за три шага до выхода из клиники. Через широкие стеклянные двери виден заснеженный больничный двор.
— Мне нужно в туалет, — пищу тонким голосом.
Это первое, что стукнуло в голову. Никакого плана у меня нет, кроме желания поскорее сбежать и подальше.
Испуганно смотрю в потемневшие глаза Макса. Тот хмурится и цокает языком.
— Потерпеть нельзя?
— Нет, — качаю головой и морщусь.
Идея побега приходит мгновенно. Главное, чтобы ни Макс, ни его шкафы не увязались за мной!
— Хорошо, — Макс делает шаг ко мне. — Я провожу.
— Максим Николаевич! — к нам приближается врач. — Подождите минутку, надо кое-что уточнить.
Его появление спасает меня.
— Я и сама могу сходить, — улыбаюсь с самым невинным видом. — Спрошу у девочек на рецепции, где туалет.
— Дым, проследи за ней, — кивает Макс бугаю, который все это время торчал у меня под дверями.
Тот поворачивается ко мне с плотоядным оскалом.
Так, спокойно, еще ничего не потеряно. Не съест же он меня прямо здесь! Особенно теперь, когда я знаю, как его зовут.
Уточняю у первой попавшейся медсестры, где находится туалет, и иду по ее наводке. Стараюсь не торопиться и не терять невозмутимости.
Дым останавливается возле нужной двери и берется за ручку.
— Эй, вы что, и в туалет со мной пойдете? — возмущаюсь.
Хотя мое возмущение больше похоже на писк.
Он морщится, но отступает.
Я проскальзываю внутрь.
А дальше что?
Туалет тут огромный, на десяток кабинок. Под потолком виднеются небольшие прямоугольные окна. Одно из них даже открыто. Если я подтянусь, то смогу выбраться сквозь него. Одно пугает — на улице зима. Но с этим я как-нибудь справлюсь.