Сейчас… я отчётливо понимала, что второго раза моя психика не выдержит – если что-то случится с Олегом, я не выживу, не смогу оклематься. Не второй раз.
Я эгоистично думала о себе, о своих родителей, у которых кроме меня больше никого не осталось, и всё отчётливее проступало одно единственно возможное решение: порвать с Макаренко, пока это ещё не зашло слишком далеко.
И я дала себе слово сделать это.
Олег объявился в среду, позвонив мне на мобильный посреди урока. Когда я не взяла трубку, он позвонил ещё несколько раз, оставив, в конце концов, короткое сообщение – просьбу перезвонить, когда я освобожусь.
Я не перезвонила. На всякий случай удалила все его звонки и даже его номер из памяти телефона. Хотя… цифры я уже помнила наизусть, да и не верилось, что Олег так просто сдастся. Не тот характер.
После работы, чтобы отвлечься, я поехала к Маринке в гости. Мы прошлись по району, поужинали пиццей и даже поиграли немного в бадминтон. Когда в половине десятого я явилась домой, знакомый полутанк- полуджип уже поджидал меня у подъезда.
Сделав несколько глубоких вдохов, я всё-таки решилась пойти домой, а не убежать на ночёвку к подружке. Чем раньше мы встретимся, тем быстрее всё окончится. И тем быстрее я начну заново учиться покою. А пока…
А пока медленно поднималась по ступенькам, мысленно сетуя на собственную мягкотелость. Если бы я сразу, ещё тогда, в кафе, отшила Олега, мне не пришлось бы сейчас трястись нервной дрожью в собственном подъезде. Если бы, как бы…
Дверь мне открыла мама, хотя я и держала приготовленные ключи в руках.
— Где ты ходишь? – грозным шёпотом спросила она. – И почему на звонки не отвечаешь? Я тебе раз десять звонила.
—Телефон, наверное, глючит, — пожала я плечами, не желая вдаваться в собственные мотивы. Если мама не понимает причин – для неё же лучше.
— Ааа, — протянула мама и уже намного громче добавила. – Значит, телефон барахлит…. Ну ладно, дочка, заходи. А тебя тут кое-кто дожидается.
И мама сверкнула глазами в сторону моей комнаты. Даже не кухни. МОЕЙ КОМНАТЫ.
—Что? – снова перешла на шёпот родительница, правильно поняв моё удивление. – Он тебя уже четыре часа дожидается. Невозможно четыре часа держать человека на кухне.
— Ага, — кивнула я, поражаясь стойкости Макаренко. Надо же, какая выдержка.