— Ну это все объясняет! Похоже
дядя Ваня был по жизни еще тем мудаком, и его нормальность скорее
всего равнялась минус ноль пяти или ниже, и когда он получил еще
минус один от системы, то уже приблизился к состоянию, близкому к
неадекватному, плюс алкашка и мы трое напротив, вот его и
переклинило. А вообще люди не должны массово так делать... — я
прислушался ко все громче доносящимся со всех сторон крикам и
брани. — Скорее всего.
— Что-то мне не нравится тут
стоять! — заявил Колян. — Давайте быстро решать, и двигать
куда-нибудь.
— Слушай, Колян, а твоя мама же
недалеко совсем, в Домодедово? — вспомнил Влад.
— Нет. Там ремонт идет. Они в
Алтуфьево сейчас живут, так что забей, туда минимум двое суток
теперь добираться, — грустно покачал головой Молот. — Скорее она
там истерику закатит, и Семеныч со своими нас спасать
приедет.
— Вряд ли, — тихо сказал я, не
переставая оглядывать окрестности. — Нам очень повезло, что мы
здесь оказались и смогли набить «энергии жизни» для безопасного
левелапа. В Москве и ближайших окраинах такая плотность населения,
что этих присланных для стартовой прокачки зверушек явно на всех не
хватило, и сейчас подавляющее большинство получили нормальность
минус один. И как мы уже узнали, в зависимости от изначального
значения и обстоятельств, там недалеко и до одержимости.
— А что будет, если двое людей
с нормальностью минус один, начнут драться и один убьет другого? —
спросил Влад.
— Если энергии жизни хватит,
победивший станет нормальным, — ответил я. — Ты, кстати, бате СМС
послал?
— Послал, — он задумчиво
ковырнул вилами снег. — Но, если честно, не знаю, правильно ли
сделал.
Да и никто не знал. Нашу тройку
объединяли, а возможно и стали основой дружбы — проблемы в
семье.
Владу еще не исполнилось шести
лет, когда его мама нашла себе любовника в Европе и, оставив
записку работяге-отцу, навсегда улетела к нему. Батя запил, и через
несколько лет сбагрил сына своим родителям. Дедушка и бабушка
обожали внука, к тому же очень хорошо зарабатывали, и сумели
сделать из него человека. Когда три года назад они один за другим
умерли, Влад полгода ходил сам не свой. С отцом же за двадцать
последних лет он виделся раз десять.
Коляна же наоборот подставил
отец — когда мальчику было семь, он решил, что чем отдавать
миллионные долги кредиторам, проще шагнуть с крыши. Его мама,
Александра Федоровна, долгие годы разгребала последствия, но в
итоге нашла свое женское счастье и встретила хорошего мужика,
военного. Тот принял Колю и воспитывал его, но все равно при первой
возможности в девятнадцать лет парень съехал и стал жить
отдельно.