Примириться с отставкой? Положим, я смогу это сделать. Но о чём
же тогда мне думать? С того самого дня, как мне стало известно моё
предназначение, мои мысли ни минуты не были...
«Свободными», — тоном, отрицающим возможность возражений,
закончила мою фразу Мантия.
Наверное. Но и сейчас, после того, что ты сказала... Я не могу
поверить. Не получается.
«Вспомни, ты же думал о пустоте, верно? Пустоте, отгораживающей
чувства?»
Хочешь сказать...
«Именно. Просто ты впервые увидел свободу без груды масок, вот и
не признал».
Вытоптанное поле, на котором не растёт ни единой травинки? Ты
это называешь свободой?
«Будущее, девственное и прекрасное в своей непредсказуемости,
вот что такое свобода. Владычица отпустила тебя».
Отпустила...
Прогнала. Дала пинка под зад, но постаралась сделать это за
чужой счёт, а не лично. Неужели ей что-то мешало появиться самой и
сказать, глядя мне в глаза: можешь быть свободен, парень, нашлась
игрушка тебе на замену. Конечно, я бы обиженно потребовал
объяснений или, напротив, начал выторговывать более выгодные
условия моего «освобождения», но...
Точно! Именно поэтому Эна и не пришла. Разве верховная богиня
мира обязана перед кем-то оправдываться или кому-то уступать?
Только добрая воля и желание побаловаться могли заставить девчонку
встретиться со мной. Девчонку... Как я мог забыть? Она же ко всему
прочему ещё и ребёнок, а дети имеют обыкновение бросать и забывать
навсегда даже самые любимые игрушки. Значит, нужно радоваться, что
ещё легко отделался.
Почему же мне кажется, что я потерял больше, чем приобрёл?
«Потому что до этого момента ты не владел ничем, кроме
навязанного извне долга. Зато теперь... Теперь двери твоей кладовой
открыты для новых сокровищ!»
Предлагаешь ограбить кого-нибудь?
«Не надо понимать все слова так прямолинейно, — притворно
смутилась Мантия. — Хотя, если учесть, насколько легковесен твой
кошелёк, ограбление могло бы помочь нам быстрее всех прочих
способов обзавестись деньгами».
Да, с монетами дело обстоит печально. Можно даже сказать,
горестно и прискорбно. Но моих сбережений хватит на переправу через
реку, и, надеюсь, все прошлые заботы согласятся остаться на
покинутом берегу.
На пристани было пусто. Ни один желающий путешествовать не
топтался по дощатому настилу в ожидании посадки, да и сам паром
отсутствовал в пределах досягаемости, только седоусый мужчина
степенно раскуривал длинную трубку, добавляя во влажную свежесть
речного воздуха горьковатую нотку дыма.