Но при чём здесь река?
«Любая водная гладь — часть мира, а значит, и часть драконьей
плоти, согласен? И каждой струе воды подарена частичка сознания,
пусть крохотная и незаметная на первый взгляд, но, собираясь в
ручьи, а потом и в реки, вода обретает собственный разум».
Как горы, пустыни, поля, леса и всё прочее. Почему же именно с
водой связано столько страхов и странных обычаев?
«Не только с ней, но с ней больше прочих, ведь она ни на миг не
останавливает своё движение, что означает: за водой трудновато
уследить даже дракону. А чем обычно занимаются дети, сбежавшие
из-под присмотра родителей? Действуют в меру своего понимания
поведения взрослых. Копируют их».
По-твоему, получается, что водяник и река — то же самое,
что...
«Два проявления дракона. Конечно, подделка не отличается
виртуозностью, но основные свои качества сохраняет».
Значит, обитатели реки и она сама — единое целое, и, когда я
веду беседу с кем-то из водяных существ, я разговариваю всё же с
рекой?
«Именно так. Но, собственно, не это знание было целью моего
объяснения. Главное, что ты должен усвоить: вода обладает своим
собственным сознанием, пусть и неполноценным. По-своему она умеет и
любить, и ненавидеть. А ещё она умеет бояться».
Это звучит совсем уж диковинно!
«Отнюдь. Любую связь между берегами река воспринимает как
покушение на её жизнь и свободу».
А как же мосты? Их строят в великом множестве, и...
«И каждую весну, когда сходит лёд, река стремится избавиться от
каменных или деревянных оков на своём теле».
Хорошо, с мостами всё ясно, но лодки, паромы, корабли — чем они
угрожают воде?
«Тем же самым, соединением двух берегов. Вода очень хорошо
запоминает, какое судно и откуда отправилось в плавание».
Подожди... Так вот почему многие стараются выходить из лодки
прямо в воду? А я считал это всего лишь нетерпением, к примеру
желанием поскорее оказаться на твёрдой земле.
«Так они обманывают воду. Притворяются, что не пересекали
её».
Но зачем?
«Не хотят навлечь на себя гнев. Вода, знаешь ли, материя
памятливая и при первой же подвернувшейся возможности ухитрится
отомстить самым жестоким образом. О кораблях, ушедших на дно, я не
буду рассказывать, уволь. О смытых в реки деревнях и городах —
тоже. Но поверь, их было и будет ещё очень много, потому что всегда
найдутся люди, забывшие о силе воды или сверх всякой меры
уверовавшие в собственную силу».