Хочется теневику сидеть в углу букой? Пусть сидит. Ему же хуже — лишается такого прекрасного, во всех отношениях благодарного слушателя и собеседника, как я. А у меня есть занятие поважнее, чем его уговаривать.
От того, как быстро я усвою новые знания, зависела моя жизнь. В буквальном смысле. Я это понимала и занималась с утра до поздней ночи — жадно, с полной самоотдачей, а вечером едва доползала до кровати и сразу засыпала. Ни на что другое, включая переживания по поводу своего попадания, слезы, истерику и жалость к себе, не оставалось ни сил, ни времени. Потом... все потом... Сейчас главное — собрать как можно больше сведений о мире, в котором я оказалась, его законах и своем даре. Остальное подождет.
Через неделю новые документы на мое имя были готовы, и я окончательно превратилась в Раянну Сеигир — внучку старого мага-природника, проживавшего в какой-то там священной роще.
Не знаю, где в данный момент находилась та, кого я заменила, но Герберт уверил, маг готов подтвердить, что у внучки неожиданно открылись способности поисковика, и он направил ее ученицей к Лоттеру, оформив перед этим для нее особый статус. То есть официально подтвердив право младшей родственницы жить самостоятельно. За девушек, не имевших подобного статуса, ответственность несли старшие мужчины семьи. Они же принимали решение, где им учиться, работать, за кого выходить замуж.
Жили эти двое уединенно, старик сам воспитывал и учил девочку — этим, кстати, всегда можно объяснить пробелы в моем образовании, а также незнание самых элементарных вещей и правил. Да и близкой родни у них не было. В общем, во всех отношениях удачный для меня вариант.
Вечером того же дня Лоттер объявил, что отправляет меня в лагерь гильдии.
— Я собирался сделать это позже, но… — он поморщился. — Герцог Вэйден уже несколько раз спрашивал о тебе… очень настойчиво спрашивал, и мне не нравится его интерес. Лагерь закрыт для посторонних, без моего ведома туда нет доступа никому, даже главе тайной канцелярии. Там тебя никто не потревожит. Пусть Алистер немного остынет, отвлечется на другие дела, а у тебя появится несколько месяцев на то, чтобы освоиться, привыкнуть к новой жизни, к дару и многому научиться. Наставники у нас в лагере не просто хорошие — лучшие. Поверь на слово.
Я кивнула, соглашаясь, и Герберт продолжил: