И в тот самый
момент Этьен сделал движение вперед,
резко входя внутрь моего тела. Это было
так неожиданно и так больно, что даже
зверь, контролирующий сейчас моё тело,
разжал челюсти и жалобно заскулил,
пыталась освободиться от источника
боли.
Мужчина зарычал,
с силой удерживая моё тело.
— Сейчас, —
прохрипел он, вводя член ещё немного
глубже. – Сейчас будет хорошо.
Его рука потянулась
вниз – к тому месту, где мы были соединены,
но даже это прикосновение не облегчило
– а скорее наоборот, причинило мне ещё
больше боли.
Словно очнувшись
от странного наваждения, я попыталась
воспротивиться.
— Пожалуйста,
— тихо прошептала я, всматриваясь в
нечеловеческие глаза мужчины. –
Пожалуйста, нет.
— Ты скоро
привыкнешь к моим размерам, — медленно
входя в меня до упора, мягко ответил
мужчина. – Прости, наши суки редко бывают
девственницами, поэтому я не был
осторожен.
Суки, девственницы…
и это моё сумасшествие, которое подменяло
внешний вид мужчины на что-то звериное,
страшное.
— Пожалуйста,
я не хочу, — снова заныла я. Но меня не
слышали.
— Всё будет
хорошо, — как заведенный повторял Этьен,
принимаясь… двигаться, вбиваясь внутрь
моего тела. – Обещаю, тебе это понравится.
Он по-хозяйски
лапал мою грудь, водил языком по моим
соскам и шее, пытался ворваться внутрь
моего рта – и двигался, двигался,
двигался.
Кровать, хоть и
не скрипела, но ходила ходуном, а я… я
как будто наблюдала за всем происходящим
со стороны – и не себя я видела, а своих
родителей. Конечно, не в прямом смысле
этого слова… Просто теперь становилось
понятно, почему тогда, в ту ночь, мама
так громко кричала.
Потому что это
было неописуемо больно. Моё тело будто
разрывали изнутри, от каждого его
движения у меня перехватывало дыхание,
а его руки, крепко прижимающие сейчас
меня к кровати, заставляли чувствовать
полную беззащитность и беспомощность.
Я легко могла
себе представить отца, дорвавшегося до
тела моей матери. Он не стал бы себя
сдерживать, и этот тоже – не сдерживался.
«Но они хотя бы
были женаты», — не совсем впопад подумала
я, чувствуя, как насильник, трахающий
сейчас моё тело, убыстряет ритм.
— Таис, отвечай
мне, девочка, — прохрипел мужчина, с
какой-то отчаянностью водя руками по
моему телу. – Ты же текла, ты же была
влажной для меня.
«Словно животные»,
— подумала я, чувствуя, как по лицу бегут
солёные слезы.