Я сажусь на землю и зашипел от боли в боку.
– Больно же! – говорю ей и та лишь поворачивается и садиться ко
мне спиной. Обиделась что-ли...?
Слышу как рычит росомаха и в его интонации слышу смех. Тут то
мои нервы сдались.
– Сука! Смеёшься надо мной!? Я тебе сейчас покажу как смеяться!
– встаю и бегу к нему, а тот лишь прыгает на другой конец берега и
повернув голову, вновь гогочет.
Мразотсво! И одежда мокрая! Если сейчас в таком виде пойду
домой, мне точно влетит по первое число! Показыв кулак росомахе,
поворачиваюсь и иду собирать ветки и сухие дрова для костра.
Собираю ветки в кучу и выпустив ману, делаю искру. Как только
ветки начинает дымится, дую чтобы загорелись получше и добавляю уже
ветки покрупнее. Костёр горит, костёр дымится, поэтому снимаю с
себя всю одежду и развешиваю на импровезировные сушилки собранные
из длинных палок над костром.
Слышу звук падения чего-то за спиной. Оборачиваюсь и вижу того
самого зайца, которого она принесла минутами ранее.
– И что ты хочешь этим сказать? – спрашиваю Мари, а сам бью себя
ладонью по лбу. Докатился, со зверьми теперь разговариваю.
Она садиться и смотрит сначало на меня, а затем на огонь и снова
на меня. Я точно начинаю сходить с ума...
Создаю нож из льда и начинаю снимать с зайца шкуру, а затем уже
вытаскиваю из него внутренности и бросаю на землю все, кроме
сердца, лёгких и печени. Их я оставил Мари. Валявшиеся внутреннсоти
мгновенно утащил росомаха, как только я подошёл к реке чтобы
промыть мясо от крови и всего остального. Пусть лакомится. Мне не
жалко. Насаживаю зайца целиком на прочную ветку и ложу на две
рогулины, которые прибил на землю рядом с костром. Промытые органы
отдаю пантере, которая с радостью их съедает за пару секунд.
Минут через десять, срезаю тонкий кусочек мяса с тушки зайца и
пробую на вкус и приготовленность. На вкус как обычный заяц, но
мясо более нежнее, чем того, которого я жарил в прошлый раз. А по
поводу приготовилось ли оно или нет, отвечу фразой моего деда.
"Горячее сырым не бывает." – так говорил он всегда, когда я
спрашивал у него, сварилась ли каша или что-то ещё, когда я
варил.
Хмыкаю и срезаю ещё один кусок. Поднимаю взгляд и вижу взгляд
голодного хищника у росомахи. На его глазах же её съедаю, на что
тот смотрит на меня обиженным взглядом.