Мой волк рвал и
метал, но человек… герцог и монарх, кем
я, по сути, и являлся, перехватил эмоции
и злость, приказав волку остыть.
Завтра. Всё
завтра.
А пока… пока я
быстро отправился в душевую в соседней
комнате, но, к сожалению всё равно не
успел: к моменту моего появления в
спальне, Таис уже тихо дрожала под
одеялом в супружеской кровати. Прямо
не волчица – полукровка, а испуганный
мышонок.
Впрочем, стоило
мне появиться в дверях, как со стороны
кровати начал доноситься едва ощутимый,
но всё же заметный аромат желания моей
волчицы.
Я мысленно
усмехнулся, понимая, насколько они
отличаются – в то время как сама Таис
пытается слиться с покрывалом, её волчица
явно не против моего мокрого тела. Упав
на кровать рядом со своей женой, я
принюхался к её волосам. Таис замерла,
явно ожидая моего решения как страшного
суда.
— Вкусно пахнешь,
— протянул я через мгновение.
— Merci,
— прошептала моя девочка. Второй раз
за день она использовала мой родной
язык – и да, блядь, меня это радовало! А
близость её просто опьяняла.
Вот же она, рядом
лежит – достаточно протянуть руку,
чтобы получить разрядку. Тело тут же
услужливо напомнило, что у меня
непозволительно долго не было самки.
Волк мысленно зарычал, указывая, что я
вправе взять её, а человек во мне…
человек поддакивал зверю, напоминая,
что есть много видов наслаждения – так,
чтобы не потревожить ребенка.
Я повернулся на
бок, протянул руку с уже отросшими
когтями и … наткнулся на её испуганный,
затравленный взгляд.
Да, блядь. Она,
кажется, ещё и трястись начала – от
страха.
— Если тебе
холодно, я изменю температуру, — прорычал
я, натягивая на неё одеяло. От Таис тут
же повеяло … облегчением, что ли. Ça me
fait chier! Достало!
— Спи, — приказал
я, невольно настраиваясь на долгую,
мучительную ночь.
Нет, я не
годился на роль страдальца. Я не привык
отказывать себе в радостях плоти, но…
merde! Я ещё
помнил то время, когда она таяла от моих
ласк.
В поместье
Бая, когда Таис приняла меня как мужа и
своего Альфу, между нами был не просто
хороший секс. Это было куда больше, куда
откровенней, чем просто соединение тел.
Я прикрыл глаза
вспоминая её восторженные вздохи в те
моменты, когда я входил в её увлажненное
для меня тело; её распахнутый невинный
взгляд, когда она замирала на самой
вершине вместе со мной и её неизменное
смущение, которое охватывало мою пару
сразу после того, как мы спускались с
этих вершин.