Выгрузив покупки в ладью, я разделил
всех на две группы, не забыв про Керона. Одна группа останется
охранять ладью с товаром, а другая пойдет мыться, а после
наоборот.
Захватив с собой ромейское мыло и
чистую одежду, мы прошли вверх по течению, мимо Новгорода, да и где
народа было меньше, спустившись по пологому берегу к воде, устроили
себе помывку.
Женщины же отошли чуть подальше, за
кусты и деревья, их не видно, да и, если что, мы рядом.
Вода хоть и была прохладная, но
мыться было комфортно. Был вариант помыться еще в бане, что имелась
при корчме, но после ромейских бань лезть в нашу, плохо
проветренную, с запахом дыма и полную сажи, как-то желания не было.
К тому же на улице было тепло и пригревало солнышко. Понятно, что
со временем придётся, но раз сейчас можно этого избежать, почему бы
и нет, да и помыться в реке можно бесплатно.
Возвращаясь обратно, я размышлял о
том, что имеющееся мыло рано или поздно закончится, а с ним
помывочные процедуры все же приятнее.
— О чем задумался, Яромир? — отвлек
меня Филипп.
— О мыле, ведь оно рано или поздно
закончится, а здесь его взять негде, — как на духу ответил я.
Неожиданно к нашему разговору
подключился Фома.
— Так я могу изготовить, читал об
этом, это несложно, можно на египетский манер с маслами, а можно
более простое, — произнес парень.
И под моим взглядом нервно
добавил:
— Только золы много надо будет,
вот!
— Димитр, Фома говорит, что мыло
изготовить сможет, а ты переживал за торговлю, его и можно будет
продавать, — окликнул я друга, который шел немного позади и не
слышал наш разговор.
Догнав нас в пару шагов, он
вопросительно глянул на Фому и, получив от него кивок, спросил у
меня:
— Думаешь, будут брать его здесь? — в
его голосе слышался скепсис.
— Смотря как продавать будешь. Если
здесь не купят, так в Киеве возьмут, там все же к Царьграду
поближе, явно наслышаны, или еще в каком месте.
— Надо подумать, да и Фому подробней
расспросить, что надобно, — вынес он вердикт.
— Это само собой.
Оставшаяся часть дня пролетела в
хлопотах. В том числе и спорах с Димитром о том, сколько монет
положить в шкатулку для князя. В итоге остановились на пятнадцати
золотых и семидесяти серебряных.
Вроде и немного, но и немало, самое
то, чтобы князю было приятно и он не посчитал себя оскорбленным, а
вкупе с другими дарами вообще хорошо.