* * *
— Нельзя не помочь такому еще молодому и красивому мужчине.
Воину, потерявшему любовь всей своей жизни
— Да, ему надо было помочь, — вторила своей сестре
Елена. — Хотя бы показать ту дорогу, на которой он не
превратит свою душу в пепел. Лучше кровь врага, чем бесплодные
попытки найти утешение в первой попавшейся битве.
— Ты права, сестренка, — состроившая умильное
выражение личика Софьявоздела глаза вверх и прошептала. —
Бедный Стась уже готов был уйти наемником в первый же отряд, хотя
бы к тем же венедам. Лютичи там, бодричи и иные руяне.
Гуннар лишь обреченно вздохнул. Сестрички были верны себе, вот
уже около получаса топя его и Роксану в болоте пустословия. Им это
доставляло явное удовольствие: вилять, оправдываться, заметать свои
лисьи следы пышными хвостами. В конце концов, в этом и была часть
их призвания, их дара. Не только в этом, конечно.
— Крапивой бы вас выпороть, — усмехнулся бешеный, уже
зная, что прозвучавшие именно так слова означали, что никаких
последствий для сестричек из-за проявленного своеволия не
будет. — Обеих, да чтоб визги по всему дворцу раздавались!
— С тобой, Гуннар, за в уютных покоях, да можно и сразу с
нами обеими, — мечтательно прищурилась Софья, а Елена, умело
поддерживая сестренку, изогнулась этак соблазнительно. — И
крики с визгами будут громкие! И никакой крапивы не
понадобится.
— Я обязательно подумаю. Потом. А пока хватит играться.
Надо поговорить о том, как будем использовать парня, которому вы
заморочили голову. И не стойте, как нашкодившие детки!
— Было бы чего заморачивать, — возмущенно фыркнула
Софья. — Ему Драгомира покойная уже весь его небогатый разум
на любовь к себе заменила.
— Мы использовали то, что там уже было…
Впрочем, стоять посреди комнаты сестрички перестали, устроившись
поудобнее, как им и предлагали. Хотя они и раньше могли это
сделать, просто предпочли разыгрывать послушный маленьких девочек —
одну из любимых своих личин. Глупую, наивную, но на которую
определенные люди все же клевали. Тут же… просто так, забавы
ради.
Устроившись вдвоем в одном большом кресле, что было не шибко
сложно из-за точеных, хрупких девичьих тел, неразлучные сестрички
продолжили взглядами и жестами пытаться соблазнять Гуннара. И чисто
из интереса, и из-за любви к перемене мужчин. Зачастую попавший к
ним на ложе получал незабываемые впечатления от отдыха сразу с
двумя сестрами. Но недолгие, как раз по причине непостоянства
девушек.