— Настоящего человека? Того, который взаправду там
живет?
— А иначе не советую, — скривилась Елена. —
Выдуманные личины в наших делах опасны. Мужские личины, поскольку
девичьи мало кто проверять будет. Да и много нас, красоток, из
медвежьих углов появившихся. Но мужские… Настоящая личина лучше,
только ее хозяин не должен внезапно появиться в других местах.
Елена без тени чувств на прекрасном лице провела пальцев по
горлу, наглядно показывая, что нужно сделать с теми, кто послужит
образом для личины. Софья же радостно улыбалась, ее подобное скорее
забавляло. И все с той же улыбкой пояснила то, о чем поленилась или
не захотела сообщить ее сестра.
— Станислава никто не узнает. Травяными настоями перекрасим
волосы, отпустит бородку, сбреет усы. Исправим ему походку,
попробуем научить менять голос на более хриплый. Мало кто узнает
его в новом обличье. А где-то в западной части Польши исчезнет
похожий на его новый облик человек. Из числа тех, о чьей смерти
печалиться не надобно. Много их там таких, изрядно потешившихся во
время раздавленного восстания. Потом… Появится уже Станислав,
явится в гости к одному из порубежных князей. Не просто так, а с
доверительными грамотками.
— Настоящими?
— Похожими на настоящие, — улыбка в сторону Роксаны и
Елена вернулась к развитию мысли. — У Гуннара среди его
«тайных» есть несколько умельцев.
— Да. Все сделают. Необходим только образчик нужной руки.
Рук.
— Все доставят.
Удивленный взгляд Змейки был перехвачен все той же Еленой.
Никакого торжества, просто вежливый ответ на не успевший прозвучать
вопрос.
— А эта придумка уже твоего мужа, Хальфдана Мрачного,
конунга нашего. Предложил как Тайной Страже. Так и жрицам Лады по
возможности собирать то. Что может никогда и не понадобиться. Но
способно очень неожиданно стать ценнее золота. Образцы рун из-под
чужих рук. Краткие пометки о многих людях, что имеют хоть малое
значение в иных странах: облик. Привычки, семьи, друзья и
полюбовницы. Так и вправду удобнее оказалось. Понадобится кто — ан
уже кое-что о нем ведомо.
— Хальфдан у нас придумщик, — охотно подтвердил
Бешеный. — Ну а дальше совсем просто. Личина живущего в другом
конце Польши человека, верительные грамотки от уважаемых людей. И
предложение от них же отнестись с пониманием к замыслам этого
человека.