Все, пролистав о забытом.
Там и упреки и взлеты.
Совесть была как икона.
Сами построили гроты
Бьет содержание форма.
Мысли сплетенные в сети,
Ловят мечту на излете.
В кожу впитавшие плети.
Если себя не поймете.
Полыхала ночь
Алыми зарницами, полыхала ночь.
Скрипкою цыганскою, отгоняя, прочь.
И тоску кабацкую, показной восторг.
Старости и юности, неуместный торг.
Что если с годами мы, водку больше пьем.
На душу пропащую, алкоголем льем.
И от пьяной сытости, затуманен ум.
И не гонит разум наш, окаянных дум.
Погадай цыганка мне, вот моя рука.
Может быть, увидишь ты, жизнь издалека.
И предскажешь радости, обойди печаль.
И накроет прошлое, кружевная шаль.
Но цыганка медлила, собралась лицом.
У судьбы отмечен ты, смелым беглецом.
От богатства прятался, власти не хотел.
И в глаза без подлости, на людей смотрел.
Алыми зарницами, полыхала ночь.
Скрипкою цыганскою, отгоняя, прочь.
И тоску кабацкую, показной восторг.
Старости и юности, неуместный торг.
Белой осенью
Белой осенью серой с проседью,
Выхожу один в новый день.
И летят слова спелой моросью,
Оставляя в воздухе тень.
Так устроено, все расстроено,
Только жив пока человек.
И с чего его сердце скроено,
Может знать его жизни Век.
Смелой доблестью, чистой совестью,
Конец ознакомительного фрагмента.