- Сама дура, - по-детски огрызнулся я, убирая нож. Навыдумывал
себе страшных врагов, а тут – девчонка, которая просто…
Кстати, а зачем она за мной следила?
- Ты что здесь делаешь? – мрачно спросил я.
- Гуляю, - показала она розовый острый язык.
- Далековато ты… загуляла.
- А мне, может… - она тихонечко подкралась ближе ко мне, -
навестить одного знакомого надо. Слепого, глухого и на всю голову
ударенного.
- Это кто? – не сообразил я сразу. Потом понял, что она опять
дразнится.
Скоморошка – одетая «не по форме», в обычную одежду – ударила
меня кулачком в грудь:
- Совсем дурачок, Викешенька? – тихо прошептала она и подняла
взгляд.
- Викешенька? – произнес холодный голос.
Аглашка ойкнула, резко развернулась – и чуть не уткнулась своим
острым носом в грудные богатства тети Анфии.
- А ты еще кто? – дерзко задрала нос девчонка.
- Живет он у меня, - скрестила руки на груди тетя.
- Ах, живет… - взгляд девчонки пробежал по моей тетке
вверх-вниз, и Аглашка явно пришла к какому-то выводу, - Живет,
значит?
Она резко развернулась ко мне:
- Все вы, мужчины, - выкрикнула она, - на одной колодке
шиты!
Она отпрыгнула вбок и сломя голову побежала по улице вниз.
- Что за скоморошка? – все так же холодно спросила тетя.
- Скоморошка и есть, - я почему-то чувствовал себя виноватым.
Правда, не понимал, в чем, - Из ватаги одной.
- Смотри, Викеша, - тетка повернулась и пошла к дому, -
осторожнее с ней.
Я зашагал следом:
- Да я понимаю, - сказал я, - Все ж не где-нибудь, в Разбойном
приказе служу.
- Эх, Викеша, Викеша… - тетя погладила меня по голове, - В татях
да разбойниках ты, может, и понимаешь. А с девчонками – слепой,
глухой и на всю голову ударенный.
***
- Вот. Возьми.
Я осторожно положил на стол перед Анастасией два пирожка.
Подовые, как здесь говорят, то есть – печеные. Есть еще жареные, на
сковородке, и пряженые – тоже жареные, но во фритюре. Да, слово
«фритюр» здесь не знают – или не признаются – но в нем жарят.
Специально подовые взял, чтобы пальцы не испачкала маслом. С
рыбной начинкой, потому что замечал, что их она чаще всего ест, и с
видимым аппетитом.
Как-то задели меня вчера слова Аглашки с теткой. Мол, ничего ты
не понимаешь в девушках, Джон Сноу. А сегодня, проходя через
торговые ряды, я случайно наткнулся на скоморошку, которая сделала
вид, что меня не знает, и прошла мимо. Тоже, как-то, знаете ли,
царапнуло. Правда, потом она еще раз попалась мне навстречу, отчего
я заподозрил, что случайности не случайны. Но все равно решил
как-то тренировать свои навыки общения с девушками. А то у меня и в
прошлой жизни опыта с ними не было… в смысле, был, конечно, у меня
были девушки (две), но… этого, наверное, мало, чтобы разбираться в
этих загадочных существах. В этой же жизни я и вовсе как-то отошел
от этой стороны жизни…