— Вы изнасиловали меня.
Шатен лишь усмехнулся.
— Ты сама этого хотела.
Отрицать свое желание было глупо, но оно было неестественным, и я это точно знала.
— Что вы такое?
— А ты еще не догадалась? Я думал, ты поумнее…
Шатен откидывается на кресле и ждет ответа.
— Инкуб, – произношу я.
Тогда он улыбается.
— Умничка, Анна. Я не знаю, зачем тебе было мое воскрешение, но пока ты спала, я почистил твою магограмму. Ты ведь понимаешь, что все произошедшее должно остаться секретом?
— Я была невинна, – ищу в ярко-зеленых глазах раскаяние, но вижу лишь холод.
— И что? – спокойно спрашивает он.
— Вы применили ко мне магию без моего разрешения. Это карается законом.
— Ты подняла меня из мертвых, без разрешения моих родственников. Знаешь, как карается такое?
Я знала, поэтому крыть было нечем. Я сильнее сжала в руках одеяло и еле сдержалась, чтобы не расплакаться.
Прекрасное лицо мужчины скривилось, словно ему было противно видеть мои эмоции. Хотя в связке ему приходилось их чувствовать.
— Рви нити, — жестко произносит он, и я делаю это без колебаний.
— Бератис Мортись Сирма.
Яркая вспышка, и шатен облегченно выдыхает. Он берет купюры со стола и кидает их мне вместе со свертком.
— Что это?
— Плата за твои услуги. Одежда и деньги. А теперь уходи.
Шатен, развернувшись, вышел. Он даже не назвал своего имени. Из глаз хлынули слезы.
Двадцать лир и одежда, во столько оценили мою девственность. Я не продажная кукла. И первым порывом было оставить деньги, но, вспомнив, что магограмму удалили, я замешкалась.
Что мне делать? Гордо оставить деньги и уйти? Уехать в деревню? Или забрать эту сумму и попытаться договориться с приемной комиссией? Может, разрешат внести оставшуюся сумму позже?
Я переодеваюсь и беру деньги. До выхода меня проводил сухощавый старик. Никто не интересовался моим самочувствием, я лишь временное развлечение богатого мужчины.
То, что он богат, я не сомневалась. Дорого обставленный дом, слуги, двадцать лир, которые моя мама сможет заработать только за два года. И его поведение. Он поступил со мной как с жалкой безделушкой. Использовал и выбросил вон.
До академии я пойду пешком. Даже если простужусь под дождем, я не хочу тратить ни частички этой суммы. Ведь академия единственная моя надежда стать кем-то большим, чем деревенская девушка, о которую все вытирают ноги.