Разбудив местного служку и, заплатив ему полтора десятка медяков за
ночлег и еду, я переоделся в чистую сухую рубаху, принесенную им.
Взамен отдал ему всю свою экипировку, которую он клятвенно обещал
вернуть с утра сухой и чистой. Дождался, когда убежавший парень
вернется и принесет мне разогретую пищу. А затем наскоро перекусив,
поднялся в свою комнату и буквально сразу вырубился, стоило моей
голове коснуться подушки.
Проснувшись, с утра первым делом потянулся до хруста в
позвоночнике, потом, поднявшись, выглянул за дверь, проорав в
сторону общего зала, что срочно нуждаюсь в своих штанах и завтраке.
Ожидая, пока мелкий, выполняющий роль служки, принесет мне вещи,
выглянул в окно.
От вчерашней слякоти не осталось и следа, день радовал чистым
лазурным небом, ярким, но не жгучим солнцем и ладными фигурками
двух местных жительниц, которые спешили мимо таверны с корзинками в
руках. Прикрыв глаза, вдохнул полной грудью свежий и чистый
утренний воздух.
День был просто чудесный. Отвлёкаясь от прекрасного вида на
прислугу, я забрал одежду, а также выслушал сообщение о том, что
завтрак будет подан в общий зал через пять минут. Нацепив на себя
очищенные шмотки, заметил, что опухоль на кисти растворилась
бесследно. Осмотрев сумку и убедившись в честности местного
маленького непися, двинулся завтракать.
Еще на подходе к залу услышал до того знакомый голос, что мурашки
пробежали по спине и еще не до конца поверив в случившееся, вышел в
зал и уставился на двух ходоков, сидевших в углу, один из которых,
хаотично жестикулируя, что-то рассказывал другому.
— Олег?
Оба истинных замолчали, уставившись на меня, а то, что случилось
потом, довольно трудно описать. Ну как описать то, что я встретил
людей, которых знал еще до последней войны? Это был водопад
вопросов сразу со всех сторон, куча удивления, улыбок и радости.
Шанс в мирах Аргентум встретить знакомого довольно низкий,
исключения составляют лишь семейные люди, которые обычно с самого
начала погружаются в вирт вместе, ну или компании, которые сразу же
погружались вместе. Я же в конце войны потерял связь со всем своим
близким окружением, включая родственников, и до сих пор не знал:
живы они или нет.
Среди ходоков считалось дурным тоном разговаривать о реальном мире,
для всех это была неприятная тема, все мечтали когда-нибудь
вернуться и продолжить жить в родной реальности. Олега, чье новое
имя сейчас было Гелло, я знал еще до последней войны. Так
получилось, что мы работали вместе на одном предприятии.