Про чародеев, знахарей, астрологию и прочую хиромантию в те времена не писали только ленивые журналисты. То Глоба, то Джуна, то Ванга… И даже писатели переквалифицировались с «сайенс фикшн» на «дневники экстрасенсов». Я готов был признать, что не все это – полная фигня. Один раз при мне девушке действительно сняли зубную боль, помахав руками. Что, впрочем, вполне могло быть списано на самовнушение или, если угодно, гипноз (хотя кто его знает, что за этим словом стоит). В общем, «пока он меня не переедет, пока грузовик на себе не почувствую…»
Я и почувствовал в первый же день. Зимка обитал все в том же тесном прокуренном кабинетике между аудиторией 312 и спортзалом. И после обычного своего «Доброго здоровья, Сергей Сергеевич» вместо объяснений протянул мне гаечный ключ 10 на 12. Рожковый. С надписью выпуклыми буквами «Chrom wanadium» с одной стороны и «Made in India» – с другой. Совсем бы обычный ключ, если бы не одно «но» – сделан он был из тяжелого желтого металла.
Рядом лег еще один такой же, но, как и положено, серебристый и вполне обычного веса.
Затем на столе появилась колба с желтоватой жидкостью. «Аш хлор» – пробасил лучший на факультете знаток математического анализа и аналитической геометрии даже среди преподавателей.
Другая скляночка, как и следовало ожидать, содержала «Аш Эн О Три». Далее у меня на глазах Лорд Винтер скрутил желтый ключ винтом, продемонстрировал, что с белым он такого фокуса проделать не может, хотя чуть-чуть погнуть инструмент ему удалось (см. выше про недюжинные физические данные доцента). Макнул желтый поочередно в каждую из баночек, дабы я убедился, что с ним ничего не происходит. Затем смешал две жидкости в пропорции три к одному.
– Достаточно. Можно не пытаться растворить в ней ключик, я верю, что он золотой. Но зачем все это представление?
– А теперь возьми вот этот, беленький, и нацарапай на нем что хочешь. Хоть слово из тех букв, хоть соотношение неопределенности Гейзенберга, – Григорий Владимирович протянул мне стержень из какого-то твердосплава.
Пожав плечами, я выцарапал около двенадцатимиллиметрового «уха» кривую пятиконечную звездочку.
– А теперь посиди тут с полчасика. Вон, Фихтенгольца полистай по старой памяти.
Зимка вышел, и я действительно со скуки принялся перелистывать затрепанный зеленый томик. Всегда любил матан.