— Чур меня! — громко крикнула я из спальни. И сделала это ещё
несколько раз на случай, если суженый глуховат.
— Чур меня! — скороговоркой продолжала выкрикивать я, пока
искала мел. Нашла и на всякий случай обвела им собственную кровать.
Я пыталась сделать круг, но комната не была настолько большой, так
что мой круг больше напоминал овал. Для надёжности я густо
присылала меловую границу ещё и солью, опять очень сильно ощущая
влияние Николая Васильевича.
Только произведение уже было не сказочным, а страшным и
называлось «Вий».
...подумав, сделала несколько меловых кругов по всей квартире на
тот случай, чтобы по ним можно было бы уйти от преследования
вурдалака.
Тесного контакта с суженым я уже не желала. В обнимку с ножом,
крестом, серебряной цепочкой и интернетом, я долго учила молитву и
забылась сном только к рассвету.
День застал меня в настороженном состоянии. Конечно, я думала,
что причиной длани из зеркала стали волшебные пузырьки и мое живое
воображение, но рисковать здоровьем как-то не очень хотелось.
Подозрительно походив вокруг ванной и, так и не решившись
отодвинуть тумбу, я потопала к соседям. Для борьбы с суевериями
нужен был мужчина. Любой.
— Привет! — отчаянно бодрясь, я улыбнулась полусумасшедшему
соседу снизу Никите.
Не то, чтобы он был совсем уж «полусумасшедшим»... Никита был
отзывчивым, но странным. Таких называют «немного того». То он
начинал делать в квартире сауну, то кидался делать камин, то шил
штаны из лоскутков, то рассказывал, как почувствовал присутствие
неведомого в каком-то селе и там же вознёсся. Глубину его
странности, я не выясняла, предпочитая не уточнять подробности
«вознесения» и ограничивать общение уровнем «привет-пока». Но
Никите было достаточно встретить меня на лестнице, чтобы начать
рассказывать про свою очередную гениальную задумку.
— О, Светуха! — он обрадовался мне. — Наконец зашла. Решилась
вложиться?
В последнюю нашу встречу, Никита настойчиво уговаривал меня
вписаться в биткоины «очень надёжной конторы». С его слов, он уже
был миллионером и крайне хотел сделать миллионершей меня. Глядя на
спутанную чёрно-седую бороду и худощавое тело в спортивном костюме
образца 90-х, я упорно отказывалась богатеть. Поэтому, в ответ на
его вопрос, аккуратно сказала:
— Не совсем... Я по другому делу. Никит, поможешь мне? Мышь
увидела в ванной и теперь боюсь туда заходить. Посмотришь? —
последнее я произнесла просительно.