Меня отпустили буквально через пять минут. Еще раз детально
допросили обо всем, что произошло на поле, проверили мою силу и
велели возвращаться к себе.
В гостиной меня уже ждали. Практически все претенденты сидели
сейчас в гостиной под самыми разными предлогами. Суровцев, Трегубов
и девчонки играли в фанты, механики о чем-то ожесточенно спорили, а
ребята перешептывались и бросали на дверь взволнованные взгляды.
Стоило мне войти, они тут же бросились ко мне.
— Ну, что сказали? Исключили?
— Спокойно! Если бы исключили, его бы здесь не было.
— Андрей, ну ты и выдал! — Терехов хлопнул меня по плечу. —
Молодчина! Правда, Буров теперь с тебя точно не слезет.
— Как тебе это удалось? — это уже Фрязин пытался докопаться до
сути.
— Ребят, не хочу вас огорчать, но это не я. С радостью бы
сотворил такое сам, но как есть.
— А кто тогда? Не сам же он так полетел.
— Не знаю.
Парни вернулись за стол с явным разочарованием. Похоже, они
жаждали подробностей, а сейчас остались ни с чем. Ладно, хватит с
меня на сегодня приключений, остаток дня проведу в своей комнате. Я
видел у Фрязина книги по ботанике и истории. Он забыл их на столе,
и было бы глупо не обратить на них внимание. Если Илья собирается
остаток вечера провести в гостиной, они ему точно не
понадобятся.
— Не против, если одолжу твои книги?
— Валяй! — отозвался Илья. — Мне уже надоело читать. Как
говорится, перед смертью не надышишься.
Хорошо тебе говорить, ты хоть что-то знаешь, да и сила на уровне
второго луча, а мне каждая крупица информации придется кстати.
Кивнул ребятам и направился к лестнице. Оставалось обогнуть лишь
стол, где сидели Суровцев, Трегубов, Маслова, Тихомирова и
Князева.
— Как поступить этому фанту? — Суровцев вытащил из шляпы дамскую
перчатку, и девчонки замерли, ожидая вердикт Трегубова. Он был
повернут спиной к шляпе и не видел кому принадлежит вещь.
— Пусть поцелует безродного!
Я замер на месте, потому как идеально подходил на эту роль.
Амалия поднялась с места и подошла ко мне, в ее глазах плясали
озорные искорки. Князева обвилась рукой вокруг моей шеи и губами
коснулась щеки. Девушка прижалась настолько тесно, что ее грудь
прижалась ко мне, вызывая целую бурю чувств и эмоций. В этот момент
я стоял неподвижно, стараясь сохранять невозмутимый вид, но как
только ее губы оторвались от поцелуя, Амалия придвинулась к моему
уху и произнесла: