— Когда я зашел в чулан, чтобы посмотреть вдруг там осталась
грязная посуда, услышал шорох и решил, что туда кто-то пробрался.
Мало ли, вдруг кто-то в академии ворует морковку.
— Младший сын Бурова ворует морковь в академии? — кажется, я
сделал этот день для Григорьева, потому как он светился, словно
гирлянда на центральной площади.
— Ну, откуда же мне было знать, что это был Буров? Там ведь
темно было. Это уже потом я зажег фонарь.
— Буров, простите, а что делали в чулане вы?
— Я? Пришел к Камардину. Он подошел ко мне еще вчера с просьбой
на счет служения нашему роду, и я пообещал, что подумаю. На кухне
никого не оказалось, а в чулане кто-то шуршал, вот я и решил, что
это Камардин. Зашел, а там Архипов на меня бросается.
Вот же гад, нашел как выкрутиться. Ладно, сейчас это даже к
лучшему. Если не сможем выдумать убедительную историю, вылетим
оба.
— Так это он на меня бросился, господин ректор! Я как раз
собирался выйти из чулана, когда прям со ступеней на меня прет
кто-то. Ну я и перетрухнул.
В итоге вызвали Камардина, который подтвердил, что просился на
службу к Буровым, и что его не было на кухне так как он ходил в
уборную. Все сходится!
Герасимов нахмурился, встал с места и прочистил горло. Он
пристально осмотрел нас и произнес:
— Вижу, молодые люди, что у вас много лишней энергии, которой
нужно найти применение. Думаю, Марфа еще нескоро согласится пустить
вас на кухню, а оставлять вас поблизости друг с другом опасно.
Вдруг вам еще что-нибудь померещится. Каждый из вас получает по два
наряда. Буров — будете помогать садовнику Евлампию мести дорожки,
стричь кусты и газоны, а вы, Архипов, отправитесь в теплицы к
профессору Листьеву. Он найдет подходящее задание для вас. И да,
Буров, я запрещаю Камардину отбывать наказание вместо вас! А сейчас
оба отправляетесь к госпоже Покровской, и упаси бог, если вам
что-то померещится в лазарете...
Отлично! Завтра первый день учебы, а мне половину ночи придется
проторчать в лазарете. Надеюсь, нас приведут в порядок как можно
быстрее, и на утро я уже и не вспомню о больных ребрах. Ладно, хотя
бы не отчислили — уже хорошо, но с нашим конфликтом пора что-то
делать.
— Так, и что вы на этот раз устроили? — Аделаида Семёновна, наша
заведующая лазаретом и по факту единственная палочка-выручалочка во
всей академии, сейчас смотрела на нас с явным недовольством.
Несмотря на свое мягкое имя, женщина она была крупная и сильная. Я
уже слышал историю, которая бытует среди студентов академии, что в
русско-турецкую войну она выносила с поля боя по двоих раненых за
раз, но это скорее всего просто сплетни. — Значит так, пьете эти
настойки, а потом приступим к осмотру. Надеюсь, аллергии на
пустырник ни у кого нет?