Иван с улыбкой выслушал Марину, даже согласился с ней мысленно, но почему-то позавидовал тому парню в палисаднике. Потом он представил себе Катю – красивую сероглазую женщину с хорошей фигурой и пышными волосами. У неё, кажется, есть ребёнок, но нет мужа. Когда раньше Катя проходила мимо Ивана, у него всегда восторженно замирало сердце, и всякий раз он вспоминал, как однажды она подозрительно долго, очень внимательно наблюдала за ним в местном Доме культуры. Её взгляд гипнотизировал, привлекал, завораживал, а изящные, обтянутые гладким капроном ноги, как-то очень легко и томительно лежали одна на другой. Тогда Катя понравилась Ивану, и если бы не Марина – он в тот вечер, вероятно, был бы с ней. Потому что Катя всегда казалась ему настоящей Кармен – таинственной жрицей любви. Можно сказать, что она уже покорила его тогда, и мысленно он уже согрешил с ней. К тому же у Марины он никогда не замечал такой искренности в глазах. Они никогда не были такими обольстительными, такими манящими. Глаза Марины могли успокоить, могли простить. Порой они воодушевляли и льстили, но они никогда не манили, не обескураживали. В них не хватало чего-то по-настоящему женского, какого-то внутреннего обжигающего огня…
Между тем Иван и Марина дошли до реки. Сели там на знакомую скамью под старыми соснами и стали смотреть на воду. В мутной дали, за блестящей полоской воды, угадывался песчаный остров, заросший ивняком и черноталом. За островом багрово светилось вечернее небо.
Марина снова принялась рассказывать Ивану о своей работе, но настроение у Ивана на этот раз почему-то испортилось. Он старался не думать о Кате, но однако думал о ней. И думы эти были навязчиво греховны, таинственно сладостны, соблазнительно сладки.
Ему вдруг стало досадно, что вот он сидит здесь, на берегу Вятки, с милой и симпатичной девушкой, которая будет такой же милой и симпатичной еще много-много лет. А там, совсем рядом, с доступной и манящей красавицей будет в это время наслаждаться любовью кто-то другой. Другой будет купаться в жарком омуте её страсти вовсе не по закону, не по праву, а так – между прочим. Этот другой будет неумело гладить её пышные тёмные волосы, целовать её полные губы, с вожделением смотреть в её большие серые лукавые глаза.
В общем, была минута, когда Иван хотел встать со скамьи и опрометью бежать туда – к Катиному окну, за которым кипение любви и жгучая женская ласка.