— Тогда так… — Шейн покосился на тележку. — Ватные тампоны есть?
Сэм наградил его взглядом, полным недоумения, но извлёк откуда-то снизу коробку с тампонами. Шейн не глядя взял два и кивнул медику на проход.
— Иди, займись… кем-нибудь ещё. Я позову, когда закончу.
Парень пожал плечами и молча пошёл прочь. Убедившись, что тот не пытается оглянуться, Шейн заткнул ноздри ватой и попытался вдохнуть. Теперь воняло медикаментами, но, по крайней мере, зверю внутри этот запах был безразличен.
Последний раз подоткнув тампоны, Шейн повернулся и снова вошёл в палату. Мальчишка лежал на кровати. Глаза его были открыты. Едва Шейн ступил в комнату, больной обернулся к нему и тут же попытался отползти назад по кровати.
— Сержант Джеткинс, — Шейн закрыл за спиной дверь и остановился на пороге, выставив перед собой значок и внимательно рассматривая пострадавшего.
Теперь Шейн смог разглядеть светлые, будто седые, волосы, торчащие из-под бинта слипшимися патлами, перепуганные светло-серые глаза и чуть курносый нос.
— Тебе кажется, что я похож на него?
Мальчишка вздрогнул, и Шейн мысленно усмехнулся. Парня удалось расшевелить, и это была победа.
— У меня, наверное, такая же уродливая морда, здоровенные клыки и проплешины на заднице?
Во взгляде мальчишки мелькнула искра любопытства, и на какое-то время он стал осмысленным. Шейн решил закрепить успех.
— Тогда почему ты боишься?
Светло розовые узкие губы дрогнули.
— Или ты теперь всех будешь бояться?
Парень выругался. Витиеватая фраза слабо вязалась с симпатичной мордашкой и полным страха взглядом, и Шейн тихонько рассмеялся.
— Так я и думал. Тогда, может, будем вежливы друг с другом? Я представился, а ты?
Губы парня снова дрогнули.
— Если не скажешь, как тебя зовут, мне придётся придумать самому. Как насчёт Винни? Как Винни Пух.
Мальчишка ругнулся, теперь уже коротко и тихо.
— Не расслышал, — сообщил Шейн.
— Питер.
— Питер, — повторил Шейн и улыбнулся, — отлично.
«Как Питер Пэн» — промелькнуло в голове, но Шейн смолчал.
— Итак, Питер… Я должен сказать, что пришёл тебе помочь, но мне кажется, ты не захочешь меня слушать.
Взгляд Питера стал ещё более недоверчивым.
— И раз ты не захочешь просто поговорить со мной, нам придётся придумать что-то другое. У тебя есть идеи?
Питер молчал. Впрочем, ответ и не требовался.