Отрезвление было мгновенным и жутким. Сига едва не вывернуло наизнанку. Он шарахнулся в сторону и упал на четвереньки, невидяще уставившись в пол. Прошиб холодный пот, казалось, весь мир ходит ходуном. Сиг не смел поднять глаза.
Чары Лакориана отпустили и Эндемиона. Он встал и молча вышел из покоев брата. Тихо, едва слышно заплакала Нора. Эндемион ушел, как был, со связанным драконом. Сиг вылетел из покоев, как был, в исподнем. И только в межмирье осознал: если он бежит,
Эндемион убьет Нору, или Владыка убьет обоих. Сигнорин развернул крылана и полетел обратно. Что бывает за подобное преступление? Острижение? Смерть?
[1] Рея – королева в Поднебесном.
Двенадцать лет спустя.
Глава Вторая. Зачарованный Край или Гиблые Земли.
Двенадцать лет спустя.
Зачарованный Край или Гиблые Земли. Солео.
Тоненькая девушка замерла, занеся руку над добычей. Маленькая ящерка беспечно грелась в теплых лучах летнего солнца, тихо щебетали птицы и шуршала река. Повеяло душистым и терпким ароматом. Зачарованная охотница смотрела, как блики играли на руке волнами отраженного света. Почудилось, что лучики смеются, путаясь в травинках, перекатываясь с одной на другую, а камни ворчат от щекотки.
Шум воды в реке, пересмешки солнечных бликов и камней вернули воспоминание о давешнем сне:
Солео снова очутилась в домике бабушки, она зачарованно слушала сказку. Огненный блик выпрыгнул из приоткрытой створки печи в сиренево-сизые сумерки и тут же запутался на кончиках длинных ресниц. Распутавшись, он заиграл искорками в темных зрачках и лизнул малиновым светом нежное личико девушки.
- Излаим блистал роскошью дворцов, – начала седая и сгорбленная старушка, доставая ароматное печенье из печи. Притихшая девочка встрепенулась, вдыхая пряный дух имбиря, бабушка протянула ей тонкий пластик. Печенье было еще горячим, мягким и податливым, чуть позже оно стало бы хрустящим, но нетерпеливая девчушка, обжигая пальцы, запихнула печенюшку в рот. Старушка улыбнулась и продолжила:
- Высокие башни университета ажурными пиками подпирали небосвод. Казалось, их кончики касаются солнца и отражают его тысячью хрустальных граней. Когда туман опускался на город, кутая башни в облака, свет радужными капельками пронизывал молочную дымку. Золотые искорки разбегались по улицам, играли в чехарду на мостовых, прыгали солнечными зайчиками по садам, заглядывали через окна в дома.