Или не предстоит. Ибо Словенов и не думал сушиться. Оставаясь
все еще мокрым, он стал на глазах леденеть на заполярном ветру, его
одежда покрывалась коркой льда. Вместо того, чтобы сушиться аурой,
Словенов вдруг выхватил из кармана тулупа кухонный нож — явно
украденный в той тюрьме, где его держал Павел Стальной.
Этим ножом Словенов попытался перерезать себе горло, вот только
я одним резким движением выбил у наставника его оружие.
— Отлично, — пробормотал я, — Мой наставник страдает
суицидальными наклонностями.
Не, я, конечно, знал, что прошаренные наставники почти всегда
или безумцы, или пьяные мастера или вообще хранят у себя в
монастыре коллекцию юри-комиксов...
Но всему же есть предел!
Мне особенно не повезло. Словенов реально напоминал безумного
бомжа, его борода была такой неаккуратной, что походила на какую-то
лежалую шерсть, а его взгляд блестел чистым первозданным
сумасшествием...
Вдобавок ко всему, Словенов еще и упорно молчал, даже ни разу не
вскрикнул, возможно, на самом деле был немым или просто забыл, как
разговаривать, пока сидел в дурке. Тогда все совсем паршиво.
Рядом со мной раздался хлопок, из голубой вспышки вывалилась
Тая.
— Ну что тут у тебя?
— Тая, я же сказал, чтобы мне не мешали. Иди в курган.
— Там скучно, — махнула рукой девушка, — Мертвякова говорит, что
мозги из Рюрика надо вынимать еще целый час, какая-то сложная
процедура. А дедушка бьется в истерике и просит не вскрывать голову
Рюрика.
— Ага, пусть лучше Мертвякова покопается в башке вот у этого
психа, — я указал на Словенова, который пытался на карачках уползти
от меня в сторону океана, — Этот поехавший весь мокрый и упорно
отказывается сушиться. Еще пара минут — и у меня будет ледяная
статуя вместо наставника.
— А ты вообще уверен, что это твой наставник...
— Глубина сказал, что Глеб Львович — единственный, кто знает,
как работают Лунные маги, — я пожал плечами, — И, клянусь, я
положил сотни человек, чтобы добраться до этого Словенова. Так что
если Глубина меня подвёл, то я вернусь в курган и отрежу ему серпом
Мертвяковой яйца. И я не фига не шучу.
— Ладно, не кипятись, Нагибин, — Тая хихикнула, — Надо его
согреть, вот что.
Тая парой прыжков на ауре догнала Словенова и припечатала его
ударом сапожка. Потом девушка оседлала обмякшего на камнях
Словенова, прижалась к нему и врубила на максимум собственную
ауру.