– Это корда, кавалерийская сабля, – объяснил я, – самое девчоночье оружие. Им можно рубить и колоть… Давай подгоним по тебе, вставай.
Девчонка послушно поднялась. Перевязь для корды, как я и ожидал, была сделана на спину; я накинул ее так, чтобы рукоять поднималась над левым плечом, начал было, пропустив руки под мышки, подгонять ремень на груди у Танюшки, но внезапно страшно смутился – хотя еще ни к чему не прикоснулся – и отдернул руки, надеясь, что не покраснел.
– Давай это… застегни, как удобнее, Тань.
Не поворачиваясь, она склонила голову и завозилась с ремнем – без единого слова. Я стоял сзади и молчал, злясь на себя. Глупость какая-то – мы же с ней еще на Земле в походах спали чуть ли не под одним одеялом, и… а тут словно обожгло.
– Так? – Она повернулась ко мне, большим пальцем отбросив со лба волосы.
Я кивнул. Потом спохватился и спросил:
– Нигде не тянет?
– Все нормально, – заверила она и провела ладонью под перевязью. – Глупо выгляжу?
– Знаешь, нет, – вспомнил я ее недавний ответ на подобный вопрос.
– А ар… кебузу где носить?
– Тоже за спиной, – сообщил я. – Давай поищем еще пули.
Мы немного покопались среди оружия. Я поймал себя на мысли, что мне хочется взять еще несколько клинков, и, чтобы не соблазнять себя, отошел в сторону и достал револьвер. Откинул шторку барабана – наган оказался полностью заряжен, донца патронов медно поблескивали. Запихивая оружие назад, я подумал, что трудно будет выхватить его быстро. Крышку, что ли, отрезать? Выпадать начнет…
Навершие палаша снова попалось мне на глаза, и я только теперь заметил, что на этой плоской шляпке гравирован значок. Это была свастика – самая настоящая свастика, только скругленная какая-то.
На миг во мне шевельнулось отвращение. Глубоко заложенное, генетическое, что ли? Но уже в следующую секунду я почти с испугом понял, как совершенен и уместен этот рисунок. И отвел глаза, решив, что палаш от него хуже не станет. Правда, мысль все-таки странная.
Чего совершенного в свастике?!
– Смотри, Олег, перчатка! – Танюшка, отчаявшись, похоже, найти пули, подошла ко мне, держа в руке перчатку – левую. Это была крага – высокая и жесткая, хотя тонкая на вид, желто-коричневого цвета и потрескавшаяся. – На, примерь!
Я примерил. И обнаружил две странные вещи. Во-первых, ладонь – от запястья до кончиков пальцев – была подшита тонкой металлической сеткой. Я вспомнил, что читал про такие вещи в «Графине де Монсоро». Кстати, до конца книжку не осилил. А второе…