Завершив все рассуждения, я пошагала
направо к маленькому малоприметному проёму, который вёл в соседнее
помещение. И снова узкий коридор, а за порогом все «прекрасные»
ощущения черноты обрушились, словно лавина холодной воды. От такого
к горлу подкатил ком тошноты, но пришлось совладать с ним и
отгородиться от окружающего пространства. Сейчас важнее всего
проверить гипотезу, о чистке энергетических потоков подумаем позже.
Выдохнув, я направилась в темноту освещая себе путь фонариком от
смартфона. Буквально через несколько шагов слева я увидела дверной
проём, который, если верить моим соображениям, должен был вести в
соседнее с рабочим помещением. И да, за ней оказался брат‑близнец.
Такое же длинное, но намного уже, также заполненное хламом, кусками
металла, бочками и всяким тряпьём, а вот стены тут были в плачевном
состоянии. Облупившейся настолько, что выглядывал крошащийся бетон,
тут и там виднелись дыры и какие‑то ниши, а справа у окна свет
фонарика выцепил сквозную дыру, которая, скорее всего вела в ещё
одно помещение. Вот эта комната точь‑в‑точь напоминала леденящие
кровь картинки заброшенных зданий. Но нужно было проверить мою
теорию, несмотря ни на что. Так что подавив импульс страха и
тревоги, я, осторожно ступая через весь этот мусор, направилась
вдоль левой стены.
– Василиса – оклик Черновского эхом
прокатился по пустым помещениям, но я не ответила. Я была уже
близка к цели и возвращаться обратно не было смысла.
Ещё шагов пять, и я снова стою
напротив того места, где ощущается Хранитель и победно улыбаюсь.
Тут стена была полностью потрескавшейся, огромные вены дыр, в
которых местами можно было пропихнуть руку, лучами расходились во
все стороны от десятка выбоин. В мешанине ощущений сердцебиение
Хранителя сейчас ощущалось совсем слабо и легко сливалось с общим
фоном, но я знала, что искать и настроилась проверять одну трещину
за другой, пока не найду то, что нужно.
Удача и тут сопутствовала мне и
практически сразу пальцы нащупали мягкую ткань замши, но либо у
подозреваемого пальцы длиннее, либо он запихал её туда чем‑то, но я
всё никак не могла ухватить злополучный мешочек и вытащить его из
схрона. Просунув руку глубже и поцарапав запястья, костяшки и
ладони, я всё никак не могла зацепить ускользающую ткань. Где‑то
краешком сознания я почувствовала присутствие Черновского, но не
стала заострять на этом внимание, полностью сосредоточившись на
деле. Я уже полностью просунула запястье в трещину, умудрилась
сломать ноготь, от чего чуть не взвыла от боли и досады, но пальцы
наконец сомкнулись на замше, и я потянула её на себя.