– Тут пять – невозмутимо ответила она
мне, ни на секунду не сбившись с ровного тона. Золотая нить, три
кости из крыла ворона, перевязанные волосом из хвоста лошади
вороной породы, живая лаванда и корень мандрагоры.
– Безумное сочетание, лаванда и
золото – это жизнь, кости воронов и мандрагора смерть, а лошадиные
волосы вообще во здравие используют. – негодовала я, пытаясь понять
логику сбора оберега.
– Не хватает только черепа полевой
мыши, сушёные внутренности кролика, вербена, кедр и жимолость и
получился бы…
– Защитный артефакт – Радомир
закончил фразу за Емельянова, на что тот зло посмотрел на собрата
по цеху, но Радомир не остался в долгу, не собираясь скрывать
своего мнения по поводу присутствия постороннего.
Я же внутренне поморщилась от
перечисленного сочетания ингредиентов, у этих ведьмаков всё не так
у людей, а черепа и внутренности не редко были основными
ингредиентами для их «артефактов». Но что уж тут судить, по
сравнению с некоторыми некромантическими ритуалами, где в ход шла
свежая кровь – это ещё цветочки. Лишь Илона сохраняла невозмутимое
спокойствие.
– Что со свойствами? – Никита ловко
вклинился в теоретическую дискуссию.
– Пусто – коротко ответила Илона.
– В смысле пусто?
– Оберег пуст. Ингредиенты, остатки
заговора, остатки нитей силы ведьмовской и ведьминой, и больше
ничего. Это пустышка.
– Но… – я растерянно моргала, пытаясь
осмыслить услышанное.
– Надеюсь, с этими станет что‑то
понятнее. – Радомир кивнул на два других Хранителя, лежащих в
стеклянных ящиках с защитными символами.
– Когда ты открыла его… – начал было
Никита, но я перебила его.
– Это не магия, ведьмачество работает
по‑другому.
– Что произошло, когда вы открыли
его? – вмешался в разговор Емельянов.
– Всё описано в материалах дела,
которые Вы получили ещё вчера. – ответил ему Никита.
Дальнейшее препирательство было
лишено всякого смысла, и мы угрюмо молчали, наблюдая за работой
Илоны и Радомира. Меня и Емельянова к Хранителям не подпустили,
статус не тот, а моя некромантия могла лишь создать помехи, даже
несмотря на защитные заклинания, которые опутывали комнату. Но
ничего нового или интересного мы так и не узнали. Разные
ингредиенты, разные руны, один и тот же материал замши, отрезанный
от одного куска, одни и те же нитки, скорее всего из одного мотка,
но оба оберега‑артефакта оказались пусты. Никакой эманации силы,
никаких видений и остаточных явлений смерти или жизни, ничего.