А еще я был не совсем человеком, а не активированным
неосапиантом, эдакой кривой пародией на супергероев из американских
комиксов. В будущем.
Бред. Исключительно детализированный, крайне убедительный и,
если уж положить руку на сердце, очень печальный. Как прекрасная
фея, спящая на кувшинке, и на ней же и раздавленная жирной жопой
неаккуратной гигантской жабы.
«Союз нерушимый, республик свободных сплотила на веки
великая Русь…»
Громкий хрип радио, ударивший по ушам, вызвал болезненный спазм
в пространстве между ними, что было так внезапно, что я подскочил
как ужаленный… тут же долбанувшись головой о верхнюю полку купе. И,
вместо того чтобы завертеть головой по сторонам, пытаясь понять,
кто я, где я, почему и как вообще сюда попал, уставился на свою
ладонь. Белая кожа, синеватые отчетливые вены, редкие тонкие
волоски. Ладонь не мужа, но мальчика. В смысле не сорокалетнего
аудитора, а восемнадцатилетнего сопляка.
Не сон.
Соображалка, простимулированная патриотичным гимном,
продолжающим бодро выдавливать из меня сомнения, работала всё
активнее и активнее. Я в поезде, причем с нехилого бодуна. Как тут
оказался? Не помню. А, нет, помню. Радин посадил. Очень пьяный
майор меня старательно сажал на поезд, пытаясь попасть мной в дверь
вагона, а затем они с матерящимся проводником затаскивали вдвоем
одну из моих сумок. Потом, отклеив меня от тамбура, впихали в
особое купе и… закрыли. Проверим. Так и есть, купе действительно
закрыто снаружи, а значит, я нахожусь в специализированном вагоне
для перевозки неосапиантов без конвоя.
Какие выводы из этого можно сделать?
Например, испытать огромное облегчение, усугубленное журчанием и
звоном исторгаемой жидкости в железный унитаз, находящийся в тесном
и воняющем металлом закутке.
Почему я завидую обычным людям? Любой Андрюха или Антоха из
Мухосранска может прыгнуть на поезд и проехать зайцем до
Ленинграда. Или Алма-Аты. Да куда угодно. Ничто этого пресловутого
Антоху не удерживает, кроме милиции, которая его может
поймать/штрафануть/дать по жопе/удержать, пока за ним, бедовым, не
примчится мамаша. Антоха хоть и дурак, но он обычный человек,
который свободен как сопля в полёте.
Неогены? Ни хрена мы не свободны. Весь мир для нас сейчас поле с
невидимыми минами, гарантирующими нашему виду быструю и очень
мучительную смерть. Безопасно передвигаться по планете или даже
стране мы можем исключительно с помощью нашего любимого
государства. И никак иначе.