— Я
рассказал, как есть. Хотите арестовать меня?
— Вовсе
нет, — он сделал всего одну запись в своем блокноте, закрыл его и
снова отправил его в карман. — А на заводе «Юпитер» постарайтесь не
попадать в поле зрения комитета государственной безопасности. Это
не в ваших интересах, уж поверьте. Всего хорошего.
Он медленно
обошел меня и открыв дверь, вышел на улицу.
—
Подождите... — окликнул я. — Фамилия Лисицын вам о чем-нибудь
говорит?
Офицер
приостановился, чуть повернул ко мне голову и произнес:— Может
быть.
А я
судорожно выдохнул — ни фига себе ночное приключение. Я вновь попал
в поле зрения комитета, только в очень спорном свете. Не к добру
это.
Постояв еще
несколько минут, я все-таки отправился домой. Постучал в
дверь.
Спустя
минуту она открылась. На входе стоял отец, одетый в бесформенное
спортивное трико и в заправленную в них белую майку. Он очень
удивился моему неожиданному появлению.
— Леша? Ты
чего это, случилось что-то?
— Нет, па.
Все нормально, просто непредвиденные обстоятельства — завтра у меня
еще одно увольнение, и комбат решил не гонять меня туда-сюда без
веской причины. Поэтому я дома.
Пришла
мама.
— Лешка? Ты
все больше нас удивляешь. Ну, чего стоишь, раздевайся уже. Чай
будешь?
— Это как
раз то, о чем я сейчас мечтаю, — улыбнулся я. — И еще о
булочках.
— Сейчас
будут тебе булочки. А ты чего такой бледный? Замерз, что
ли?
— Ну да, на
улице похолодало. Ночь уже почти на дворе.
Постарался
не показывать, что голова загружена произошедшим, хотя это было
непросто. Настя уже спала, отец, посидев немного, тоже отправился
спать. А мама сразу раскусила, что меня что-то тревожит. На то она
и мать, все чувствовать на подсознательном уровне.
— Леш, что
произошло? — спросила она, подсев ближе. — Я же вижу, что-то не
так.
— Да все
нормально, мам. Начальник на завтра задачу поставил, а я понятия не
имею, как ее выполнять. Ну и сама понимаешь, сроки ограничены одним
днем.
— Ясно. Вот
сейчас покушаешь, отдохнешь. А завтра с утра все само в голову
придет. Я отцу так же говорю. У них сейчас на работе тоже проблем
хватает, какая-то кадровая перестановка. Отца, кстати, на четвертый
блок переводят.
— Да? —
напрягся я. Этого только не хватало. — А отказаться
можно?
— Не знаю,
— вздохнула мама. — Сам у него завтра спросишь. Ему к девяти на
смену.