Мне уже это совсем не нравилось.
— Ну точно… — наконец произнес он, — кино…
— Ну да, — уже тихо произнесла, пряча глаза от его непривычно дерзкого взгляда.
— А знаешь, я передумал, пошли в другое место.
Робко кивнула.
— А что ты мне не позвонила? — осторожно поинтересовался у меня.
Я достала из сумочки свой плачевно выглядящий телефон.
— Понятно, — он оскалился и уверенно расправил плечи, засунув руки в карманы, — пошли.
Артем обошел машину и ровным шагом пошел вперед, не особо заботясь, иду ли я следом. Удивленно потоптавшись на месте, я рванула за ним.
— А куда мы идем? — Я оглядывалась в незнакомой местности.
— Да тут недалеко. — Он вынул из кармана пачку и достал сигарету.
Мои глаза полезли на лоб.
— Ты что, куришь?!
— Нет, балуюсь, — заржал парень.
Я отошла от него на небольшое расстояние, чтобы дым не попадал на меня.
То, что сейчас происходило, не умещалось в голове.
— Ты носишь серьгу, — я пригляделась к его мочке, — не заметила вчера.
— Ну мы же мало знакомы. Сколько там дней? — Он стрельнул в меня глазами.
Какая-то у него память… короткая.
— Один…
Он снова расхохотался.
— Ну вот, тем более. Ты мало обо мне знаешь.
Он привел меня на какую-то узкую улочку.
Уже начинало темнеть, постепенно включались фонари. Я подбежала к Артему и пошла поближе, страшно стало теряться здесь. Еще и без телефона…
— Где мы… — Я вытаращилась на вывеску.
— А что, сама не понимаешь? — Он развязно подмигнул и обвел глазами место. — Мы возле моего любимого бара. По тебе видно, что ты там ни разу не была. Да и вообще ты не похожа на местных. Слишком наивна.
Я оскорбленно уставилась на него. В душе заскребли кошки.
— Ты меня вчера совсем не слушал? Я же говорила, что только вот приехала. Отведи меня домой, пожалуйста, я не хочу гулять. — Обняла себя руками и оглянулась.
К бару начали подтягиваться странные личности.
Мужчины, похотливо разглядывающие меня. Просто уставшие работяги и странного вида женщины, одетые практически в чем мать родила.
Артем поднялся по ступенькам и удовлетворенно оглядывал меня.
— Лично я хочу выпить, — он прищурился, — но если ты не хочешь, то можешь идти домой сама.
Он оторвался от перил, на которые облокачивался, и зашел внутрь.
Меня захлестнула паника.
Улица вокруг была плохо освещена, и единственный самый яркий свет шел от этой вывески.