— Стоп! — внезапно вскочила с кровати Беллатриса.
Как-то дёргано шагая по кругу в спальне, она принялась тихо
бубнить себе под носом:
— Как он там говорил? Я даю тебе шанс, лишь потому что ты мне
симпатична… — озвучив слова, произнесенные Аароном, она вдруг
застыла.
«Это… что же… я ему нравлюсь? Он сказал, что я умная,
талантливая и трудолюбивая и что восхищается этими моими
качествами. Он сказал, что я особенный для него человек! Ох,
Мерлин, это ведь можно считать признанием?» — Беллатриса никогда бы
не подумала, что будет так взволнована из-за подобной открытости. —
«Нет, это точно признание! Интересно, он давно уже испытывает ко
мне подобные чувства? Вот гад, хорошо же он притворялся всё это
время. И что мне делать? Ответить на его чувства? А потом что? Мы
поженимся? А сколько детей он захочет завести? Я, если честно, к
такому ещё не готова», — и вот так из-за фразы, брошенной Аароном,
которую можно было интерпретировать по-разному, Беллатриса после её
осознания полностью перестала размышлять о мести. Да и как могла
она думать о таком пустяке, когда её девичье подростковое сердце
начало биться пуще обычного.
Несмотря на весь стресс, испытанный за сегодня, в ту ночь
Беллатриса уснула с улыбкой, плотно держа в своих объятьях вручную
пошитый зеленый шарф.
— Ай-ай, профессор Макгонагалл, правду я вам говорю, заснул за
книгами, не уследил за временем, с кем не бывает? — позади спокойно
шагающей женщины в зеленой мантии странной походкой шёл высокий
юноша, держа голову в наклоне над плечом. Его левое ухо будто
тянули вверх невидимыми пальцами, и испытываемая юношей боль была
столь остра, что ему приходилось почти на цыпочках ходить, дабы
хоть как-то уменьшить натяжение в ухе.
— Знаю я вас, мистер Грегор, вы к книгам не притронетесь, даже
если от этого будет зависеть ваша жизнь, — не оборачиваясь, бросила
профессор Макгонагалл, не торопясь развеять воспитательное
заклинание. Каждый раз, когда она ловила студентов после отбоя вне
гостиной, она слышала сказочные отмазки, одна пуще другой. «Призрак
запер меня в классе», «я столкнулся с йети», «на меня напал темный
волшебник» — по сравнению с этим отмазка Грегора не стоила ни
толики внимания, напротив, за плохую изобретательность она даже
намеревалась снизить его баллы ещё на две единицы.