Когда тот покинул Большой зал после ужина и направился в сторону
библиотеки, Аарон дал заметить себя. Полноватый парень, натянув
улыбку, прервал свой путь, чтобы подождать, пока гриффиндорец не
сократит расстояние между ними.
— Так и думал, что захочешь поговорить со мной, — первым начал
Скотт.
Аарон, услышав его слова, оценил его взглядом, дабы понять, с
каким человеком он имел дело.
«Маглорожденный и, судя по всему, не из самой обеспеченной
семьи», — установив статус собеседника по одежде, он ответил:
— Хотел подставить Остина? — озвучил самую логичную на свой
взгляд причину действий Скотта.
Он хохотнул и, покачав головой, сказал:
— О нет, меня с ним ничего не связывает, я в той компании и
вовсе оказался, лишь потому что… — но не успел он договорить, как
своё слово вставил Аарон.
— Предложили деньги, — Скотт на секунду опешил, но затем, уже
более искреннее улыбнувшись, кивнул.
— Да, сто фунтов за такое плевое дело мне показалось легкими
деньгами, у меня отец целыми днями пропадает на заводе и получает
лишь 15 фунтов в неделю.
— Это я как раз прекрасно понимаю, — кивнул Аарон. — Но
интересует меня, как ты сам понимаешь, не это.
— Да… Хотел узнать, почему я выдумал эту историю? На самом деле,
всё довольно прозаично. Когда в первый раз приходили деканы с
директором, я был в сознании, но обессилен, потому лежал себе
спокойно, слушая всё, что происходит, — Скотт начал вспоминать, как
лежал с тупой болью в руке, мысленно проклиная Аарона и Рейну, чем
больше тот врал, тем сильнее в нём появлялось желание встать и
пойти врезать ему, к сожалению, организм требовал, чтобы он лежал.
В один момент, когда проскользнул скептичный вопрос профессора
Макгонагалл к коллеге: «Ты что, думаешь, первокурсник смог бы
разобраться с пятью студентами старше себя?», Скотт призадумался. В
своём гневе от боли и факта поражения, он поймал себя на мысли, что
совершенно упустил из вида одну истину — первокурсник спокойно
раскатал их всех. От отвлечения внимания, выбивания сильнейшего и
до захвата заложника — все эти моменты Скотт прокрутил у себя в
разуме. Он, один из самых преуспевающих студентов второго курса
среди маглорожденных, был побеждён вместе с другими людьми одним
лишь единственным парнем моложе его самого. Да ещё и с таким
треском. Чуть позже он услышал, как отпрыск рода Кэрроу заверял,
что ничего не знал, поскольку спал, и Скотт понял, что тот по
какой-то причине соврал. Он на первом курсе успел полежать в
лазарете из-за температуры и мог поклясться, что уж крики из
коридора даже мертвый бы расслышал.