Так или иначе, с выпадением первого снега Аарон догадался как
дальше быть — требовалось уплотнить дымку магии. Идея ему пришла,
когда он гулял по клуатру виадука — внутреннему дворику,
окружённому колоннами, из которого можно было попасть на лестничную
тропинку, ведущую к озеру, а именно к лодочному домику, либо через
виадук к соседнему строению замка, либо в вестибюль, а затем в
Большой зал. В раздумьях топча мягкий, словно хлопок, снег, он
увидел, как некоторые студенты играли в снежки. Правда, получалось
у них весьма превратно из-за рыхлости этого самого снега — снежки
разваливались, почти не доходя до цели броска. Аарон, не
сдержавшись, тоже захотел немного пощупать первый снег и, взяв
небольшую охапку в две ладони, принялся тщательно уплотнять снег.
Он никуда не торопился, потому в процессе прогулки смог сжать этот
комок снега до состояния почти цельной льдинки, и тогда его
осенило:
«А что, если ручейки и нити магии, которые выходят из палочки во
время заклинаний — это есть очень уплотненная магия?» — и
наконец-то найдя новый путь для развития контроля магии, он вновь
зажегся тренировками.
Ему оставалось только гадать, почему при произношении
магического слова его магия так легко уплотнялась, входя в резонанс
с руной. Иногда Аарону казалось, что современное колдовство,
которому их обучали, словно разжеванная сказка для детей — вот
делай вот так палочкой и говори правильное слово, и магия появится
сама. Одно дело делать всё по пунктам и получать результат, но вот
если требовалось понять, как всё это работало, то, пожалуйста,
думай сам.
По своей сути чары и заклинания, которым их обучали, были
достаточно просты, чтобы любой, даже самый большой дурак, смог
завершить обучение в Хогвартсе. Этому свидетельствовали слова,
которые слышал Аарон в ходе разговора двух пятикурсников о том, что
ещё никто не проваливал СОВ (стандарты обучения волшебству), за
исключением выгнанных, умерших или пропавших без вести учеников,
коих за сто лет было не столь много.
Казалось всё просто — произнеси себе заклинания, да учись как
правильно махать палочкой, и всё, из тебя выйдет волшебник. Но
Аарону очень не нравился такой тупой по своей простоте подход к
освоению магии. Проведя большую часть своей сознательной жизни на
задворках Лютного и лондонских улицах, он понял, что в любом
начинании всегда есть легкий и сложный путь. Взять его детство.
Ничто не мешало Аарону пойти в магловский приют и жить не
беспокоясь об оборотнях, ведьмах и других опасных обитателей не
самого безопасного переулка. Жизнь в приюте для него представлялась
легким путем, пройдя через который у него возможно была бы
нормальная кровать, возможность играть в игры с другими детьми,
может быть и иногда даже еда в виде жидкой каши, но сознательно или
нет, он выбрал тяжелый путь. Путь, в котором он должен был
полагаться только на самого себя, не надеясь, что ему помогут. Да,
он лишился многого, что хоть в какой-то мере имелось у приютских
детей, но на своём пути он обрёл нечто более важное и ценное: опыт
и навыки выживания, понимание магического и магловского социума как
с преступной стороны, так и с законопослушной. Можно сказать, путь,
который он неосознанно выбрал, превратил его в таракана, способный
выжить где угодно, когда угодно.