Перспектива показалась заманчивой. Если там еще и ванна найдется, хоть лохань какая, то вообще здорово.
Я уже знала, что братья скупают по дешевке предметы обихода и продают в деревнях. Но сейчас, во время войны, они почти не имели дохода. Люди не рвались приобретать ткани и свечи, когда кругом стояла разруха и уже начинался голод.
Бесконечная тряска уже порядком надоела. И я едва дождалась вечера.
Дорога расширилась. Скоро мы доберемся до небольшого провинциального городка, где можно будет передохнуть. Больше всего хотелось помыться и уснуть не в телеге, а в настоящей кровати.
Странно, что нам больше не попадались обозы по пути. Я решила, что, скорее всего, люди побаиваются, все же теперь на дороге небезопасно. А вот мужички что-то вдруг насторожились и на всякий случай приготовили секиры и ножи.
Я издалека услышала шум битвы. Красное закатное небо затягивалось дымом. Где-то звенели мечи. Периодически что-то гремело, будто взрывалось. Я не знала, есть ли у местных вояк пушки, но в любом случае, мне совершенно не нравилась обстановка.
— Придется ехать другим путем, — встревоженно сказал старший из братьев. — Неподалеку есть еще дорога.
От его слов я молча сжалась.
Не успели мы свернуть на грунтовку, как случилось неожиданное. Я не сразу поняла, что произошло.
Неожиданно нас окружили высокие незнакомцы в кольчугах. Один из воинов перехватил за поводья нашу лошадь, остановив ее. Она взвилась на дыбы и громко заржала. Повозка дернулась, и на меня практически посыпался оставшийся товар.
По лицам торговцев я поняла, что это не стража. Илирайнцы! Вот, значит, о ком все говорили. В сверкающих доспехах и черном одеянии, они казались предвестниками смерти. Я увидела ее отражение в их беспощадных глазах.
Один из воинов вознамерился проткнуть старшего возницу мечом, но Мигель не сплоховал и разбил горшок о его голову. Разозленный воин схватил торговца за волосы и уже хотел перерезать ему горло, как меня резко замутило.
Я, словно в каком-то сне, вскинула руки и прошептала на незнакомом мне языке низким приглушенным голосом:
— Каифа мен ирра, ши рессо ваих тар!
На моей коже засветились тайные знаки, я почувствовала, как меня разрывает изнутри безжалостная сила, стремящаяся убивать. Руки вспыхнули от локтя до кончиков пальцев, огонь сам сорвался с них и ударил в грудь илирайнцу. Того откинуло на добрых пять метров. Он так и остался лежать неподвижно с прожженной дырой в груди и широко раскрытыми глазами. Только дымок поднимался вверх.