Кейн поежилась.
– Я свяжусь с главным офисом «Скайлинг», они пришлют несколько грузовых дирижаблей, чтобы помочь «Трели» набрать высоту, – неожиданно сказал он. – Я также дам деньги на первичный ремонт. Простейший, разумеется, только чтобы платформа могла уверенно держаться в воздухе. Линнел Райт без сознания и не может принимать никаких решений, но у нее есть управляющий. Его подписи на договоре будет достаточно.
– Это щедрое предложение, – мягко заметила Кейн. – Слишком щедрое, чтобы быть правдой.
– Разумеется, – не стал спорить Атрес. – Компания «Скайлинг» заключит с «Трелью» контракт, а вы отправитесь со мной к точке расщепления. Если после я вернусь живым, моя компания спишет долг и оплатит капитальный ремонт. Если же нет, Линнел Райт придется вернуть все затраченные на «Трель» средства. Если вы согласитесь, мы отправимся в Древние Города сразу, как будут улажены формальности.
Может быть, не безрассудно щедрое, но его предложение все еще было хорошим:
– Вы готовы указать в контракте, что спишите долг сразу, как только вернетесь? – спросила она.
– Верно.
– Вы же понимаете, это, скорее всего, станет известно Стерлингу. Он сделает все, чтобы мы не вернулись.
– Разумеется.
Атрес не боялся. Или не подавал виду.
– Выбор только за вами, – добавил он. – Вы не знаете, очнется Линнел Райт или нет, и насколько риск оправдан. Но вы уже солгали ради меня инспектору и уже замешаны в происходящем.
Кейн улыбнулась:
– Вопрос надежды?
– Да.
– Вы же знаете, я уже дала на него ответ.
* * *
Ричард – а пока Линнел не пришла в себя, управляющим на платформе был именно он – согласился принять помощь «Скайлинг» тем же вечером. На самом деле он ничем принципиально не рисковал, «Трель» все равно катастрофически нуждалась в ремонте.
Уже на следующий день, ближе к вечеру, прибыли грузовые дирижабли – восемь массивных воздушных судов черно-красной расцветки, фирменных цветов «Скайлинг».
Кейн стояла рядом с Атресом на главном воздушном причале и смотрела, как их тросами крепили над ключевыми узлами платформы.
Облачная муть наконец-то рассеялась, и небо было пронзительно-голубым, почти прозрачным. Таким ясным, каким оно бывало только на «Трели».
Атрес следил за процессом молча, привычно заложив руки за спину, и казался до странности уместным, словно кто-то нарисовал его как картинку специально на воздушном причале – строгую, одетую в капитанский костюм фигуру с идеально прямой спиной.