Ну и хорошо. Спрашивал про большинство, так пускай думает, что и Ореола такая же, как все.
– Скорее всего, – кивнул он, как мог, небрежно, стараясь не думать об Ореоле.
На самом деле, она, конечно, сделает всё, чтобы выручить радужных узников, будет драться зубами и когтями. Даже странно было видеть её такой – как будто позаимствовала на время всю свирепость Цунами. В прежние годы драконята привыкли видеть Ореолу вялой и безразличной, но беда, постигшая соплеменников, очевидно, заставила её встряхнуться.
Вспомнив вдруг, что говорили ночные на совете у королевы, он не выдержал и спросил:
– А какие у нас секретные планы? Что не должны узнать о нас радужные?
Говоря «у нас», дракончик ощутил неловкость и даже чуть запнулся, но так было нужно: Провидец должен полностью ему доверять. Таким приёмом часто пользовалась Солнышко, чтобы утихомирить ссорящихся Цунами с Ореолой: «Ну, мы же не сердимся на Цунами?.. Что плохого Ореола нам сделала?» – и он частенько срабатывал.
Однако не на этот раз.
– Хватит вопросов! – рявкнул Провидец. – Меньше знаешь, крепче спишь.
Звездокрыл придерживался совсем другой философии. Когда тебя гложет любопытство, не очень-то и уснёшь.
Большой дракон кинул в пасть последний кусок дичи и выплюнул перья.
– Ну что ж, – буркнул он, подбирая с земли крыло, которое бросил дракончику. – Хочешь голодать, так голодай. – Скоро было покончено и с крылом. – Отлично, а теперь – к Гению! – Он зашвырнул объедки в кусты и взмыл в небо, добавив из-под крыла: – Потом отведу тебя к запасным.
– Куда? – переспросил дракончик, но Провидец уже устремился вперёд.
Звездокрыл изо всех сил работал крыльями, чтобы не отставать, и всё размышлял об удивительном и малоприятном способе охоты, принятом у ночных. Теперь стал понятен дурной запах у драконят из пасти. Впрочем, у Потрошителя он был не заметен. Наверное, убийца больше времени проводил вне острова и привык питаться живой дичью, как остальные драконьи племена.
Впереди на фоне серого неба темнела горная крепость ночных, возвышаясь многочисленными террасами на склонах гигантской вулканической горы. Несмотря на массивность каменных построек, невольно возникало опасение, что они могут легко соскользнуть в море, стоит лишь скальным уступам, служившим фундаментом, хоть чуточку сдвинуться.