– Мы открылись, открылись, проходите пожалуйста, – Марина распахнула перед ним дверь. – Я всегда вас рада видеть. Вот уже десять лет наше утро начинается с вашего визита, дорогой наш мосье Жак. Расскажите, как идут ваши дела?
– Я вчера продал одну из своих самых дорогих картин, – похвастался тот. – И сегодня не только выпью кофе с булочкой, но отдам вам все свои долги, накопившиеся за неделю.
– Я так рада за вас, мосье Жак. Через минуту будет готов кофе такой, как вы любите.
Марина занялась приготовлением кофе, а художник удобно устроился за столиком у окна. Он всегда садился именно за этот столик. Отсюда была видна часть базилики Сакре-Кёр, бульвар, по которому непрестанной вереницей спешили люди, чтобы исчезнуть в подземном переходе метро.
– Знаете, мадмуазель Марина, – сказал художник, когда она поставила перед ним горячий кофе и румяную булочку. – Когда я наблюдаю за входом в метро, то мне кажется, что там внизу находится подземное царство. Или не царство, а город. Тот, кто доволен жизнью в этом городе, скрывается под землей снова и снова. А тот, кто недоволен, выходит наружу, чтобы заразить своим недовольством всех… Да вон, посмотрите скорее, моя дорогая, на того лысого толстяка. У него просто угрожающий вид. Таких злодеев нужно изолировать от общества…
Марина рассмеялась. Лысый толстяк расталкивал всех на своем пути, что-то кричал и непрестанно вытирал огромным платком свою красную лысину. Он был похож на мыльный пузырь, готовый лопнуть в любой миг.
– Ужасно смешной, – сказала Марина. – Но будет еще смешнее, если он войдет в наше кафе…
– И лопнет от злости здесь, – добавил художник. – Чтобы этого не произошло, нам нужно что-то предпринять. Мы должны стать миссионерами по борьбе с вселенским злом и…
Колокольчик над дверью звякнул, и толстяк ввалился в кафе. Плюхнулся за ближайший столик и весьма писклявым голосом проговорил:
– Бонжур, мадмуазель. Бонжур, мосье.
Художник кивнул и отвернулся к окну, чтобы не рассмеяться в лицо толстяку. Марина подошла к нему.
– Рада видеть вас, мосье. Что закажете?
– Я буду кофе, кофе и еще раз кофе, – пропищал толстяк. – Сегодня не день, а сплошной кошмар. Никогда еще у меня так скверно все не начиналось.
– Простите, – перебила его Марина, стараясь говорить как можно любезнее. – Так вам три кофе или один?