– Девушку ударили по голове чем-то тяжелым, возможно камнем.
– Ударили спереди или сзади?
– Сзади, допускаю, что, скорее всего, она даже не видела, кто это сделал. Допрашивать ее сейчас нельзя, она без сознания, мы перевязали ее, поместили в палату, остается только ждать.
– Она все время была без сознания? Может, она приходила в себя на минуточку и что-то говорила? – Петр не терял надежды поймать хоть какую-то зацепку.
– Нет, молодой человек, не приходила, только временами стонала и все.
– А когда она придет в себя можно прогнозировать?
– Нет, такие прогнозы делать я не берусь. Рана достаточно серьезная, выживет ли или нет, даже это сказать не берусь. Бывало, что после таких травм люди оставались в живых, но жить могли только в Голенчино, – развел руками медик.
В Голенчино в Рязани находилась и находится по сей день психиатрическая лечебница. Да, грустная перспектива, как и у юной девушки, так и у следствия. Впрочем, у следствия все же появилась какая-то ниточка. Когда Петр повернулся к двери, чтобы уйти, врач неожиданно вспомнил:
– Да, чуть не забыл, вот возьмите, – он протянул Железманову небольшую красную кисточку.
– Что это? – удивился тот.
– Не знаю, это было зажато в руках раненой.
– А больше при ней ничего не было?
– Нет, только это, зажато в ладони. Мы даже не сразу заметили.
С этой добычей Петр отправился на улицу искать Зазнаева. У того тоже состоялся небезынтересный разговор. Солотчинских крестьян нашел он быстро: они стояли на улице рядом с телегой и курили.
– Это вы привезли девушку из Солотчи? – уточнил Иван Васильевич.
– Мы, а ты кто будешь, Ваше благородие?
– Это следователь, на его вопросы надо отвечать и говорить только правду. Если не знаешь, то так и сказать, что не знаешь, а не врать, – поддержал авторитет следствия урядник.
– Меня зовут Иван Васильевич, я прошу быть внимательными, говорить по существу, ничего не привирать и вспоминать старательно. Вы знаете, где и когда нашли Дуню?
– Около колодца во дворе. Нашли рано утром.
– Кто нашел?
– Кухарка Агафья, пошла за водой и вот, смотрит, Дуня лежит, а голова в крови. Она кричать принялась, такой переполох начался.
– А она, эта кухарка, не видела, кто девушку ранил, может, встретила кого?
– Нет, не говорила. Только плакала все время.
– А когда вы Дуню сюда везли, она ничего не говорила?