Блудная дочь. Исповедь московской путаны - страница 15

Он сел ко мне ближе и посмотрел в глаза:

– Ты сможешь уйти прямо сейчас? Из моего кабинета?

Я задумалась. В рюкзаке у меня точно был паспорт, и журнал я носила с собой… Была даже телефонная карта на таксофон и пенсионное удостоверение, позволявшее мне, студентке дневного отделения института, ездить бесплатно в метро.

– Да, могу, – ответила я.

– Это хорошо.

Врач написал на бумажке свой номер телефона и передал мне.

– Вот, не потеряй. Позвони, как сможешь. А сейчас позови маму. Поговорю с ней.

Я его не послушалась. Не могла вот так взять и уйти. Дождалась, когда мама, заплаканная, выйдет из кабинета.

Она ничего не сказала мне. До самого метро мы шли молча. Наконец, уже на платформе, она задала мне вопрос:

– Ну, когда уйдешь?

Я собралась с силами и тихо сказала:

– Сейчас.

Ответа дожидаться не стала – медленно развернулась и пошла в противоположную от матери сторону, с мыслью, что больше никогда ее не увижу.

Надо сказать, до прихода в салон я мало что знала о проституции. Иногда по телевизору показывали несчастных замученных девочек и грязные, бедно обставленные притоны. Клиенты, обращающиеся за услугами к «жрицам любви», тоже представали в весьма некрасивом свете. Ведь нормальный человек никогда не пойдет в такое… нехорошее место! И, конечно, мое окружение было уверено, что все женщины, задействованные в этой сфере – больны. Такова была государственная пропаганда. Что же оказалось на самом деле?

Красивые, с дорогим ремонтом квартиры, вышколенные администраторы и… совершенно разные женщины. Были там и красивые, и дурнушки, и умные, образованные девицы из богатых семей, и девочки из поселков… Судеб – неисчислимое множество. Только больных не видела ни одной. Лишь иногда доходили слухи: в таком-то салоне у девочки обнаружен сифилис, взяли на карантин, все девушки проходят обследование, будьте осторожны…

Конечно, так было не у всех. Но организации, не следовавшие негласным законам рынка, быстро исчезали из поля зрения. Либо им «помогали» конкуренты, либо не выдерживали милицейского «ига» с обязательными ежемесячными «взносами». Оставшиеся же старались держать хорошую репутацию и следили за здоровьем своего персонала.1

Первые две недели я не работала. Наш администратор, Светлана, была женщиной мудрой и быстро сообразила, что девочка к ним попала «нетесаная», а, значит, и дров могла наломать. Поэтому к клиентам меня не пускали, дав возможность вволю «напитаться» салонным духом.