– На недвижимости я заработал свой первый миллион. Потом случилось так, что мой путь скрестился… э-э-э… с Худруком. О, это ужасный человек. Ужасный! Может быть, даже не человек, а целая организация. Никто не знает. Но он рационален. Следовательно, предсказуем. Предсказуем! Он занялся морфием? Значит, ему понадобятся контакты с больницами. Особенно с онкологическими. Прекрасно! Отдаем ему все подряды на обслуживание и… э-э-э… модернизацию, заказ на медтехнику, за который я боролся четыре года, все турецкие бани. Я подчеркиваю: бани. – Павел Матвеевич пожал плечами. – Черт его знает, зачем они ему! Он дал понять, что нужны, значит, отдаем. Он деловой человек – или не человек, всё равно. И он готов платить за услуги. Главное – вовремя почувствовать, чего он хочет. Я всегда чувствовал, в этом моя сила! Подчеркиваю: моя сила!
Проходившая мимо Даша услышала последние слова и задала нетактичный вопрос:
– Отчего Вы, мужики, так любите хвастаться?
– А это как у вас, у женщин, косметика, – ответил за Павла Матвеевича Слава.
Даша засмеялась и ушла. Снова объявилась деловитая белка. Уселась на задние лапки, стала чистить шерстку. Хвостов засмотрелся на нее, спутался, сбился с мысли. Недовольно поддел ногой слой сухих иголок.
– Э-э-э… Про что я? Да, моя сила! Вот почему я – личный представитель Президента. Именно Президента! И прежнего, и нынешнего.
– И будущего, – меланхолично продолжил за него Слава.
Этого уже Павел Матвеевич не выдержал.
– Что за инсинуации! – рявкнул он. – Я подчеркиваю: инсинуации! Вы не даете мне слова сказать! Вы… Вы…
– Нахал. Э-э-э… Именно… э-э-э… нахал, э-э-э… – проблеял Слава.
– И правда, ребята, пойдем. Не будем мешать Павлу Матвеичу говорить слова, – предложил Максим.
Хвостов растерянно посмотрел на уходящую публику, дернулся было вслед, но опомнился и с видом оскорбленного достоинства поплелся восвояси.