Виктория рвалась из тисков прошлой жизни, как зверь из западни. 13 июля она покинула Кенсингтон, где в любом случае не помещался королевский двор, и переехала в Букингемский дворец.
До ее переезда дворец долгое время пустовал. В 1825 году Георг IV поручил перепланировку дворца своему любимому архитектору Джону Нэшу, но три года спустя у короны закончились деньги. Нэш был отстранен от работ. Однако незаконченный дворец так резал глаза лондонцам, что проект был передан архитектору Эдварду Блору. Тот привел в порядок интерьеры – на скорую руку и, по мнению Вильгельма, абы как. После того как в 1834 году дотла сгорел парламент, король милостиво распахнул перед палатами двери Букингемского дворца. Пусть заседают здесь, даже отстраиваться не нужно. Однако парламентарии наотрез отказались от сомнительного подарка. Малиновые колонны, наводящий уныние палладианский фасад – в такой обстановке все идеи разом улетучиваются из головы.
Виктория не отличалась утонченным вкусом, поэтому резиденция пришлась ей по душе. Какая роскошь! Не так давно она ютилась в одной спальне с матерью, а теперь в ее распоряжении оказались будуар, гостиная и приемная, да и вообще весь дворец принадлежит ей. Мать она отселила в дальние комнаты, Лецен выделила покои подле себя. Но когда поблек блеск новизны, Виктория со вздохом отметила, что дворцу не достает уюта. В коридорах гуляли сквозняки, плохо вычищенные камины изрыгали дым.
Букингемский дворец отлично иллюстрировал поговорку про семь нянек и дитя без глаза. Обслуживающий персонал насчитывал 450 человек, включая придворного крысолова, но сообща они не работали, а лишь создавали видимость работы. Армия лакеев, пажей, горничных и конюших подчинялась трем начальникам – лорду-камергеру, лорду-гофмейстеру и главному шталмейстеру, – причем с ходу невозможно было определить, кто кем руководит. Обязанности распределялись весьма своеобразно. Подчиненные лорда-камергера чистили камины, а зажигать их приходилось служащим лорда-гофмейстера. Снаружи окна мыли одни слуги, внутри – другие. Слаженно у прислуги получалось лишь подворовывать: не обходилось дня, чтобы десятками не исчезали дорогие восковые свечи и льняные салфетки.
* * *
Неуютному Букингемскому дворцу королева предпочитала Виндзорский замок, где она провела свое первое лето после восшествия на престол. В гости к ней приехал дядя Леопольд и тетя Луиза, которых она приняла как полноправная хозяйка замка. Жизнь в Виндзоре текла легко и приятно. По утрам королева принимала министров и занималась делами, днем работа уступала место развлечениям. Впервые после тяжкой болезни в Рамсгейте Виктория начала ездить верхом. Во главе кавалькады друзей и приближенных она скакала по Виндзорскому парку, и ее смех звенел по всей округе. Вечера проходили за разговорами и настольными играми. Луиза предложила племяннице сыграть в шахматы, но за спиной королевы возникли лорд Мельбурн и лорд Палмерстон. «Из-за них я была разгромлена, а тетя Луиза одержала верх над советом министров!» – писала Виктория.