– А если ему дать две?! Нормальных?! Да он какие хочешь места позанимает!
– А если на него ещё наденем ботинки с жестким креплением?! Загремим на всю область!
– Бери выше – на весь СЫСЫЕР!
– Да…
На всё это Вася сказал категорически:
– Нет! И не упрашивайте! Или из школы уйду!
Оказывается, Вася признался позже лет через двадцать, девчонки-старшеклассницы, когда он подходил к финишу, хохотали, глядя на него, и варежками тыкали.
Ну и ещё! Взрослые казаки наши, дяди из хутора, просили иногда Васю забросить в небо мяч. Был у нас мяч – маленький, черный каучуковый. Мяч этот у Васи улетал, казалось, в облака! Пропадал из виду! Но, самое главное, обратно он падал прямо в то место, откуда был запущен. Попробуй, товарищ!
Благородство и способности Васильева Василия Ивановича будучи, вот, взрослого человека, не буду описывать, – совсем уйдем в сторону! Добавлю только, что всю жизнь он проработал водителем в ЭМТЭСЕ, который начинал строить его тесть и наш герой – Иосиф Павлович! В колонне одних только водителей насчитывалось около ста пятидесяти человек. Среди шоферов Вася слыл силачом, миротворцем и имел прозвище – ПАПУЛЯ! Оно и сейчас за ним осталось.
И вот, в конце восьмидесятых, летом ехал я в свой хуторок, казачий хуторок Авраамовский, и остановился на ночь у миротворца Папули. Встретил меня Василий Иваныч хорошо! Выпили мы с ним, закусили. Сестра ушла спать, и меня понесло! Да всё про Розенфельдов, да про Апфельбаумов. Про разрушение церквей, да про преступные указы о расказачивание. Василий Иваныч молчал, пока я не упоминал Ленина.
– Во, Вася, кому мы верили! Этой сволочи Ленину! – произнес я, наконец.
Миротворец Василий слегка взволновал желваки и достойно мне ответил:
– Ты заблуждаисси, Паша, всё это, Паша, брехня и не верь никому!
Надо отметить, что Василий Иванович никогда не был ни коммунистом, ни комсомольцем. И в пионерах даже не состоял. Ну, вот так вышло в его жизни!
– Что, значит, брехня?! – взвинтился я. – Он что, не знал, как людей тысячами уничтожали? Миллионами!
– Не знал, Паша, не знал! Он жа – мг… Ленин! Как он мог уничтожать?! Чудак ты человек! Он жа – наидобрейшей души был человек! Ле-нин! – Василий Иваныч значительно поднял палец. – Ты, видать, Паша, заучился трошки!
– Да откуда ты знаешь, Вася? – меня поразила политическая «осведомленность» друга детства.