. Выглядело это так: поскольку появлению капитализма закономерно предшествует период первоначального накопления, а он связан с грабежом, постольку грабеж закономерен и обоснован Марксом. Позиция эта сохраняется до сего дня. Так, на «Эхе Москвы» (05.05.05). начало 90-х известный журналист М. Бергер назвал «периодом первоначального накопления капитала». И в этом он не оригинален. Ранее в книжке Гайдара «Государство и эволюция» так называется целая глава, относящаяся именно к «реформам» 90-х.
Красочно рассказал в Израиле о «первоначальном накоплении» Борис Березовский: «Доминирующим обстоятельством является колоссальное, невиданное в истории перераспределение собственности. В 1991-м почти на 90 процентов была государственная собственность. Сегодня огромная, богатая страна на 75 процентов – на 75 процентов! – уже не является собственностью государства». Березовский продолжает «Степень коррупции в России соответствует степени преобразования, которое есть, она не является ни больше, ни меньше. Я не думаю, что у чиновников Израиля есть возможность перераспределять богатства стоимостью в десятки миллионов и миллиардов. Такого богатства нет и такой непринадлежности богатства никому, потому что это богатство было ничье, не принадлежало никому. Вот чиновник может одной росписью определить, – тебе принадлежит или не тебе. Не будем обсуждать, плохой механизм приватизации или хороший. Моя точка зрения – лучшего быть не могло». Вывод: никакого «первоначального накопления» не было, был раздел чиновниками государственной собственности между приближенными к власти людьми. Конечно, не за красивые глаза. Отсюда и сказочные богатства чиновников, получающих весьма скромную зарплату.
Таким образом, безграмотные экономисты, выдававшие себя за марксистов, слышавшие звон, да не знающие, откуда он, путают необходимость иметь начальный капитал, чтобы завести предприятие, с первоначальным накоплением.
Первоначальное накопление, по Марксу, есть процесс отделения работника от средств производства. В России к моменту захвата власти ельцинской «Семьей» 90 % средств производства находились в собственности государства, то есть работник уже был отделен от средств производства. В промышленности этот процесс пошел сразу после октябрьской революции. На селе «раскрестьянивание», превращение крестьян в пролетариев завершилось в 30-х коллективизацией. Поэтому процесса первоначального накопления в постсоветской России не было и быть не могло. Следовательно, нет и псевдомарксистского оправдания тотального разграбления страны.