Я теряюсь, перед глазами тускнеет, и дышать становится еще тяжелее.
Каждое сказанное им слово растекается по венам кислотой, раздражая, наполняя горечью обиды. Сама не знаю почему. Возможно, я и правда зашла слишком далеко. Проклятье, он размазал меня как жалкое насекомое.
Упираю ладони в его грудь и пытаюсь отстранить, но он не двигается ни на миллиметр.
— Отойди, — выговариваю спокойно в попытке скрыть дрожащий голос и вновь принимаю попытку сдвинуть его с места, но тщетно. Поднимаю на него яростный взгляд и вижу полное отсутствие эмоций. — Что? Что ты хочешь услышать? Да, это было глупо, доволен? Ты все верно сказал: я такая есть и другой не буду! Отойди!
Пытаюсь выбраться, но он лишает меня этой возможности, резко вжимая в стену всем своим телом.
— Отпусти… — Я едва не срываюсь на плач, но кусаю себя за язык до острой боли. Черта с два я заплачу. — Какой же ты ублюдок! — Начинаю хлестать его по плечам. — Пошел к черту! Ты такой же ублюдок, как и все! Ненавижу! Я всех вас ненавижу!
Я понимаю, что впадаю в истерику, но ничего не могу с этим поделать. Он сказал все то, что ни один человек не осмеливался мне сказать. И больно лишь по единственной причине: это чистая правда.
Поднимаю колено, но он уходит от удара, зато я пользуюсь моментом, выбираюсь из ловушки и бросаюсь на выход. Правда, Гектор тут же настигает меня.
Дергает за локоть, грубым рывком разворачивает, и его губы сразу нападают на мои. Вмиг у меня перехватывает и без того слабое дыхание, но он не останавливается, вжимает в себя словно каждую клеточку моего тела. Проклятье… Отчаянно впиваюсь в его плечи ногтями. Царапаю до боли в собственных пальцах. Но меня ожидает провал. Мозг отключается, не в силах понять его поведения, и любую попытку оказать сопротивление Гектор гасит жестким поцелуем. И только жадный рот, впивающийся в мои губы, не позволяет мне упасть.
Я принимаю еще одну попытку оттолкнуть его, но получается лишь выпустить горячий воздух из легких, который превращается в полустон и утопает в очередном поцелуе. Все брыкания в тот же миг исчезают, ярость растворяется в неожиданном порыве мужской страсти. И через какое-то время я уже сама отвечаю на требовательные ласки, позволяя решительному языку Форкса уничтожать меня дальше. Заполнять собой, не давая думать ни о чем, кроме его губ. Одну руку он плавно перемещает мне на спину, а проворные пальцы второй уже зарываются в мои волосы, толкая навстречу его дикому напору.