- …братва в амбаре обедает, дома
стерегут два козла. Напротив сидят, на лавке! – затараторил
Александр, опасаясь, что его перебьют и не поймут. – Я гранаты
нашёл, и для вас ножи и топор! Вы сидите тихо, а как бахнет –
ломайте окно и этих двоих мочите!
- Эй, пацан, ты чего задумал? –
настороженно спросил прежний голос, все остальные затихли.
- За отца надо отомстить… За папу…
Георгия… - Александр почувствовал, как слёзы затапливают горло. –
Вот, бросаю железо в окошко… Не виноват я, мужики…
Говорить Саша больше не мог. Надо
было торопиться, чтобы всё не сорвалось. Шмыгнув носом, оторвался
от окна и юркнул в кусты.
Добравшись до ящика с гранатами,
задумался. В амбаре окон не было, с улицы не забросать. И по одной
в дверь швырять, тоже не дело. Не продумал план до конца! А если
они покурить выйдут? Разве только… Всё сразу занести, и там
разбросать… Но тогда… Сам не успеет выскочить…
Александр встал на колени и склонился
над ящиком. Не сможет сбежать. Погибнет… Перед глазами завертелись
картинки из жизни. Мама… Молодая и ещё красивая… Сколько ей тогда
было, двадцать лет? Пьяная, пришла домой с мужиком. Саша думал, что
мама привела папу… А она смотрела на него и смеялась, когда этот
мужик, воняющий перегаром и табаком, заталкивал маленького Сашу в
тёмную кладовку, чтобы не мешал…
Первый класс, отвернувшиеся от урода
дети… Никто не хотел дружить с «головастиком» и «одуваном», как его
дразнили… Тумаки, насмешки… Щелбаны по большой голове и поджопники…
И снова мама, ставшая в неполные тридцать старухой… Отобрала первые
в жизни заработанные гроши и в благодарность заставила вытирать
вонючую лужу её блевотины.
Первый срок, бесконечные побои,
унижения, издевательства! Дом, умирающая мать, неспособная даже в
туалет сходить самостоятельно. Второй приговор, и опять эти
ухмыляющиеся рожи. Опустить хотели, а куда опускать? И так ниже
плинтуса упал! Побрезговали… Мерзкий Мотыль стал отдушиной, первым
другом за всю жизнь!
Снова воля, водка и травка,
несмолкающее визжание дружка, украли-выпили, украли-выпили…
Насмешки, издевательства братвы… А потом ещё это всё… Отрезанные
головы несчастной семьи, убитой его руками… Отец Георгий… Никто
раньше не говорил с ним, как Он! Отец Георгий. Отец…
Саша не замечал, как на ребристые
тушки гранат капают обильные слёзы, как сжимаются его кулаки. Отец…
Всё, что было хорошего в его жалкой, никчёмной жизни! Они отобрали…
К чёрту такую жизнь! Дальше ничего не будет, ничего…